Сэнди Митчелл - Сэнди Митчелл Смерть или Слава

- Огонь из всех орудий! - приказал я, как только наши стрелки нацелились на выживших, как всегда имея в виду необходимость не давать им собраться в связанные формирования.

(Ну, настолько связанные, насколько это было возможно у орков).

Наш безумный натиск, едва ли менее отчаянный или безумный чем натиск орка, когда мы рванули в промежуток, сделанный для нас пилотами авиации, начал давать плоды.

В тоже время, я благодарил Императора за совпадение, понимая, как внимательно смотрели за нашим продвижением на протяжении последних нескольких недель и как нетерпеливо ждут нашего отчета высшие эшелоны власти.

Мы продолжали стрелять, приближаясь, потеряв еще несколько отрядов ополчения и пару Химер [90] Экипаж одной из них смог продержаться до прибытия Имперских сил. , но большинство наших машин продолжали движение, нанося столько же, если не больше урона оркам.

Я видел, как орочий дредноут был подбит снарядом Лисицы, прямым попаданием, и мощно взорвался от детонирующего боезапаса, прихватив с собой парочку ближайших байков.

Затем мы внезапно оказались среди них, и я схватил башенный болтер, поливая любых зеленых, которых мог увидеть.

Было уже слишком поздно нырять обратно и позволить Юргену вести огонь, нескольких секунд бы хватило, чтобы дать оркам передышку, прийти в себя, и организовать эффективный обстрел.

Попал ли я хоть в кого-то, я не знаю, но, судя по всему, этот поступок воодушевлял наших бойцов, и они заставляли зеленых попрыгать, постепенно я понял, что группы хаотически стреляющих зеленокожих становились все меньше и меньше, пока вообще не пропали из поля зрения их мусорные машины.

Наши стрелки разорвали на части последнюю группу очередью из мульти-лазера и я понял, что мы стерли орков в пыль.

- Наши силы приближаются с запада, - недоверчиво отрапортовал Орилли. - Между нами больше не замечено вражеских подразделений.

- Мы прошли.

Пирс похлопал меня по спине, и я нырнул внутрь, спонтанные крики приветствия понеслись над остатками нашего многострадального конвоя.

Выжила только половина пехотинцев и почти все гражданские [91] Около семидесяти процентов группы выжило в финальной схватке, что само по себе существенное достижение. , так что, когда мы остановились и Пирс откинул рампу, похоже что они все кричали мое имя.

- Что ж, Кайфас.

Фелиция выбралась из кабины своего шагателя, теперь он выглядел еще более потрепанным, и одарила меня такой родной шаловливой улыбкой.

- Вы наконец-то сбежали от орков.

- И как раз вовремя, - сказал я с чувством.

Знакомый запах материализовался за моим плечом.

- Рекаф, сэр? - спросил Юрген, с его обычной и безупречной пунктуальностью.

Я с благодарностью принял напиток и посмотрел в сторону приближающегося к нам эскадрона шагателей.

Что-то в их раскраске мне показалось знакомым и как только они подбежали ближе, я вознес благодарность Императору.

Это было смелое предположение, но...

- Комиссар Каин? - спросил командир эскадрона, спускаясь вниз, его акцент подтвердил мое предположение.

Я решительно ему отсалютовал.

- Капитан Ренкин, 362-ой Валхалльский. Нас прислали сопровождать вас.

Он указал на запад, откуда доносилось все увеличивающееся рычание двигателей Химер.

- Вам что-то нужно?

- Медикаменты, - сказал я, уже заранее приготовленную и отрепетированную фразу.

Капитан несколько расслабился, без сомнения, тронутый моей заботой о пехотинцах.

Он кивнул.

- Без проблем. Что-нибудь еще?

Я повторил жест.

- Есть танн? - спросил я в надежде.

(С типичной для него эгоцентрированностью, записки из архива на этом месте внезапно обрываются).

Спасательные капсулы по своей природе подвержены чудовищным ускорениям, и обычно остальное делается пассажирами вручную, после того как они придут в себя. Из его следующих замечаний можно сделать вывод, что Каин вскоре нашел как активировать эту систему, хотя он не упоминает об этом конкретно.

Разновидность животного, найденного в верхней атмосфере мира Блисе. Их метаболизм водорода позволяет им оставаться в воздухе, где он пасется за счет неисчислимого количества семян растений находящихся в воздухе от толстого покроя растительности в пределах экваториальных гор. Туземцы одомашнили несколько видов тысячелетия назад, запрягая в них гондолы и используя этих огромных, спокойных существ как живые дирижабли.