Юрий Бурносов: Ликвидатор

— Марина, — не поворачивая головы, бросила она.

— А фамилия, часом, не Синякина? — вырвалось у меня.

Марина одарила меня удивленным взглядом из-под длиннющих ресниц и проронила:

— Нет. Семейное положение и количество детей интересует? Может, загранпаспорт показать?

— Ладно тебе, проехали. — Я отвернулся, хлебнул из стакана.

— Ну тогда, может, свое имя назовешь? Ну, хотя бы из вежливости? — спросила она с плохо прикрытым сарказмом.

Я открыл было рот, намереваясь представиться настоящим именем, но тут же себя одернул. Что еще за глупая сентиментальность? Встретил землячку — и сразу перед ней душу нараспашку? Где твой профессионализм, Мамонт? Куда он вдруг улетучился?

— Сэм, — прокашлявшись, сказал я. — Сэм… Хэйз, если тебе интересно.

— Что-то не больно ты… не больно-то похож, честно сказать, — скептически отметила Марина. — На Сэма-то Хэйза.

— Ты про мой русский? — Я снова поднес стакан к губам. — Моя мать оттуда, из Петербурга, а вот отец — американец. Мама потом рассказывала, что изначально хотела назвать меня Сергеем, но отец настоял на имени Сэм: он с самого начала не собирался надолго задерживаться в России. Собственно, так и вышло: мы переехали в Штаты, когда мне было пять лет и я уже неплохо так болтал по-русски. Ну а потом волей-неволей пришлось учить английский… хотя мать и русский не давала забыть. Для нее это была такая… отдушина — поговорить с кем-то на родном языке о том, о сем.

Удивительно, но в этой истории лжи было не очень много: пусть на самом деле мой биологический папаша исчез с радаров, едва узнал о беременности матери, но приемный отец действительно перевез нас в Америку. Мне, конечно, было уже не пять, а все десять, и я успел немало перенять у ребят из Подольска, таких же неблагополучных обитателей «хрущевок», как и мы с мамой. Но факт оставался фактом: взрослел я уже в США, и поначалу мне там, мягко говоря, были не слишком рады — отчасти из-за того, что по паспорту меня звали Сергей.

— Не поверишь, но судьба твоей матери удивительно похожа на мою, — произнесла Марина, рассеянным взглядом уткнувшись в стул, стоящий напротив. — Правда, детей у меня не было, да и замуж я вышла не за американца, а за англичанина… но от этого, поверь, с кем-то из наших пообщаться хотелось не меньше.

— Так ты жила в Англии? И каким тогда ветром тебя занесло сюда?

— Ветром «Справедливости». — Выражение ее лица мгновенно ожесточилось. — Стоило им прийти к власти, и я тут же овдовела, а еще чуть позже лишилась крыши над головой. Тогда и решила, что дольше оставаться на этом тонущем судне под гордым названием «Великобритания» мне недосуг.

— Но почему ты не вернулась в Россию?

— А ты? — Она пристально посмотрела мне прямо в глаза, надеясь, видимо, смутить, но я был тертый калач и не поддался на эту уловку. — Сам-то зачем поехал в Кувейт?

— Прости, но это не та информация, которой я готов поделиться. — Я изобразил виноватую улыбку.

— Ну вот и я не готова, — слегка раздраженно сказала она. — Надеюсь, с обоюдным пониманием?

— Разумеется.

В этот момент в зал из кухни нагрянул, как я понял, хозяин бара. По крайней мере, его насупленная круглая физиономия и уверенная походка наводили на мысль, что он в этих стенах чувствует себя, как дома.

— Марин, что опять случилось? — Подступив к нам, толстяк махнул рукой в сторону вытирающего пол бармена — после потасовки на полу оказалось немало водки и пива.

— Вояки хамят, — с непередаваемым акцентом ответила девушка.

— Ох уж мне эти американцы… — проворчал хозяин. Лоб его блестел от пота, как и волосатые руки, которые он упер в бока, оставив на потасканной футболке сальные пятна. — Думают, им везде рады, думают, что они такие влиятельные…

Выудив из кармана мешковатых шорт мятый платок, толстяк протер им лицо и, окинув Марину придирчивым взглядом, сказал:

— Ты вот тоже, хватит прохлаждаться, лучше помоги Ибрагиму убрать за этими свиньями.

— Хорошо, сэр, — кивнула девушка и, шепнув мне: «Труба зовет», выпорхнула из-за стола.

— Пока, — бросил я, задумчиво глядя ей вслед.

Она не ответила. Подойдя к Ибрагиму, остановилась в метре от него и стала что-то рассказывать — судя по его хмурой мине, нечто не слишком увлекательное. Допив воду, я кивнул хозяину, он с явной неохотой кивнул в ответ.

— Вы тоже из этих? — спросил он, когда я уже был на полпути к двери.

Остановившись, я оглянулся через плечо.

— Из Легиона? — уточнил на всякий случай, хотя и так прекрасно понял, о чем речь.