Сергей Недоруб - Горизонт событий

— Я ждал этого вопроса, — сказал он. — И могу тебе на него ответить. В таких же мыслях я провёл несколько лет, пока думал, стоит ли мне лезть в Зону и снимать Заслон. В таком состоянии я встретил Полину в автобусе и в том же расположении духа пребывал следующие несколько недель, когда глядел на неё. Каждый раз. Наверняка ты решил, что после того, как я вернул себе любимую, для меня настала сплошная сказка. Дело именно в том, что я боялся, что это окажется сказкой. И хотел убедиться, что это реальность. Я проверял Полину как мог и в чём мог. Она — человек. И Литера тоже станет человеком. Таким же, как мы с тобой. Зона способна возвращать в том состоянии, в котором берёт. Надо лишь уметь взять своё.

— Спасибо Апельсину, — сказал Борланд, касаясь щеки Литеры пальцами. — Если бы не он, ничего бы у нас не получилось. Таких, как Литера, в Зоне очень мало. Тех, кому удалось вернуться, — больше никого.

— Если подумать, то удивительного и в самом деле ничего нет, — добавил Марк. — Учитывая, где мы находимся. Полтергейст — сгусток энергии и массы, точно такой же, как человек и любое другое живое существо. Если мы смогли принять и уместить в сознании существование полтергейста, то почему должны отрицать обратный процесс? А что до того, где заканчивается жизнь и начинается смерть, — это нам неведомо. Всё это относится к материям, о которых даже народ Сенатора ничего не знает.

— Всё хорошо, что хорошо кончается, да? — устало сказал Клинч. Было видно, что майор никак не может решить. — Не знаю, как там, на той стороне, но я предпочел бы не возвращаться.

— Боль, — тихо произнесла Литера.

— Что? — встрепенулся Борланд. — Родная, где боль?

Марк подошёл поближе.

— Боль, — повторила девушка, смотря перед собой в никуда. — Но это не страшная боль. А… приятная. Словно рождаешься заново. Идёшь туда, где никто не был… Мир, который там, — он не одинаковый, он свой для каждого. Как живёшь здесь, так существуешь там. Если делаешь здесь кому-то плохо или больно, всё возвращается обратно в том мире. Если делаешь хорошо — тоже. Не забывается ничто — ни добро, ни зло. Это как очищение. Только там я поняла, как жила здесь.

Литера повернулась к Борланду, глядя немного рассеянно.

— Прости меня, — сказала она. — Ты не виноват, что папа умер.

Борланд взволнованно провёл рукой по лицу.

— Родная, мне надо очень много рассказать про жизнь твоего отца в Зоне, — признался он. — Господи, ты ведь все эти годы не знала, где он и чем занимается. Я провёл всё это время в его компании и твёрдо говорю, что именно Технарь сделал из меня человека. Но об этом мы поговорим позже, когда уйдём отсюда. Нас тут больше ничто не держит.

— Уже уходите? — поинтересовался Клинч. — Значит, вы точно оставляете меня решать участь Монолита?

— А ты бы предпочел, чтобы мы решали её без тебя? — спросил Марк. — Это ты всегда хотел иметь подобную власть, не мы.

Кунченко покрутил в руке один из кристаллов.

— Да, — согласился он. — Мне ещё не попадались люди, которые получали бы любую власть случайно. Да ещё и такую огромную власть. Ты — первый из них.

Марк слегка улыбнулся.

Когда дверь распахнулась, Уотсон попытался сдержать себя в руках. После суточного пребывания в застенках Коалиции его самообладание почти исчезло. Хотя его не били и не оскорбляли, если не считать инцидента в вертолёте, всё равно ожидание и неизвестность слишком сильно давили на психику.

Вошёл Консул.

— Готов отправиться на волю? — спросил он.

— Готов, — ответил Уотсон. — Что надо сделать?

Консул прикрыл за собою дверь, сунул руку за спину и вытащил странный кинжал.

— Сейчас тебя отвезут на «Росток», — сказал он. — Там ты отдашь этот нож Борланду. Если увидишь Клинча, то скажи ему, чтобы он никуда не ходил. Так и передай: переговоров не будет и быть не должно. Запомнил?

— Да.

— Повтори.

Уотсон повторил всё слово в слово.

— Отлично, — кивнул Консул. — И скажи Клинчу ещё кое-что. Глок войны не хочет, так что Клинч может её не начинать. В случае несогласия Глок ответит ударом на удар. Однако если война всё-таки случится, то клиенты будут против. Это очень важно. Скажи Клинчу, что клиенты против войны. Он поймёт, что ему делать.

— Я никогда не видел Клинча, — начал оправдываться Уотсон.

Консул только устало рукой махнул.

— Обратишься к Борланду или Анубису, они помогут. Теперь иди за мной. Времени мало. И ещё кое-что для тебя лично. Если окажешься в Рыжем лесу, то запомни, как можно пробраться в Припять под землёй. Для этого тебе понадобится помощь моего человека…