Владимир Яценко - Бог одержимых

А ведь уже тогда мой внутренний голос не молчал.

Ведь я и есть авгур. Ну, как же: рифмач - носитель тайного знания. Чем не повод для изгнания? Вот такое наказание...

Они думают, что нанизывание слов на прутик - дар Божий.

А по мне - обуза.

У всех правильные занятия и понятные желания: к чему-то стремятся, чему-то учатся, где-то работают. А я навечно прикован к праздничному столу: мне рады, потому что я - душа общества. Убери общество - и нет меня, все - пустая болтовня, эх! полцарства за коня!..

Позади зашуршало.

Я испуганно обернулся. Так и есть. Зовут. Руками машут.

Рисковать здоровьем не хотелось. Поэтому я без споров спустился с валуна и вернулся на площадку перед скалой.

У стены сидел Гарсилас и промачивал разбитые губы антисептической салфеткой. Виталий не изменил своего положения. Только разулся и старательно разминал щиколотку правой ноги.

Больше никого не было.

- А где все? - спросил я.

- Уже соскучился? - улыбнулся командир. - Присаживайся. Сторговались, вроде. Но придется немного поработать. Так просто не отпускают.

- И что?

- Нашкодили мы крепко. Оказывается тут у них кладбище, прямо в горе. Здесь, неподалеку, пещера, они там своих покойников складируют. А скала, что я краской подмазал, - окно в мир для усопших предков. И через это "окошко" их предки за нами уже тысячу лет подглядывают. А я, значит, им бельмо на глаз посадил... Что еще?

Это он заметил, как я судорожно вздохнул.

- Да видел я этот глаз, - признался я. - В бинокль.

- И можешь забыть, - благодушно успокоил Виталий. - Суеверия и темнота. Твоя задача залезть наверх и затереть маркер. После этого обещали отпустить.

- Затереть? Это же мел! Он в породу впаивается.

- У нас есть немного краски. Граффити никогда не увлекался? "Задуешь" и мать его... Отсюда никто не разберет: стерли или закрасили.

- А дед руки не вырвет, когда я ступеньки колотить буду?

- Никаких ступенек, парень, - с непонятным воодушевлением сказал Виталий. - Впрочем, они разрешают взять все, что не царапает камень...

- Погоди, - остановил я командира. - Ты хочешь сказать, что отправляешь меня наверх без ступенек? Без гвоздешлепа и страховки?

- Ну, положим, страховка у тебя будет, - заметил командир. - Нижняя. Обеспечишь кулачковыми закладухами, у нас их три. Дам тебе два хороших каната по десять метров. За сегодня еще успеешь сделать пару десятков этапов по четыре-пять метров каждый. Я присмотрю щели для клиньев...

- Почему четыре-пять метров? - тупо спросил я.

- Потому что больше семи метров свободного падения никакая веревка не выдержит.

- А я, значит, выдержу?

- Во-первых, выдержишь, я тебе из ремней беседку на задницу навяжу, так что тряхнет крепко, но жить будешь. Да и веревки у нас маммутовские, с приличной динамикой. Не резинка, конечно, но душу не выдернут...

- А во-вторых?

- А во-вторых, не падай, - усмехнулся Виталий.

- Ты с ума сошел! - мне даже горло сдавило от ужаса. - Это две с половиной сотни метров! Без ступеней? Крючьев? Это ты фанат гонок по вертикали! А мне нравится, когда жопа на асфальте.

- А ты, значит, фанат "жопы" и "асфальта"? - брезгливо осведомился старший. - Или вопли заморских клоунов тоже в этот список входят?

Тут я не понял, - это он "Nobody`s Fools" имел ввиду? Но давать оценку его неожиданной эрудиции не стал. Другой вопрос показался более важным:

- Почему бы тебе самому не полезть?

- Я бы с радостью, - сказал командир. - Час туда и два обратно. Да не могу. Видишь, что черти с ногами сделали...

Я присмотрелся и подосадовал за свою невнимательность. Лодыжки его ног тонули в багровых опухолях.

- Не сломаны, - пояснил Виталий, - но перебиты. Так что после восхождения, тебе еще придется отнести меня к машине. И для нашей команды эта стенка в ближайшие две недели - последняя. Рад?

- А пахану местному западло было тебе ноги вправить?

- Гуллосу? - уточнил Виталий.

- Аймаре.

- "Аймара" - это племя. Все, что ты видишь вокруг, - их горы...

- Ты не увиливай, командир. Почему бы Гуллосу не починить тебе ноги, как он это сделал с челюстью?

- Может, сходишь к нему в кишлак и сам об этом спросишь?

- Что-то не хочется. Ты же знаешь - боюсь одиночества. А если откажемся?

- Убьют, - спокойно ответил командир.

- Палками?

- Это не палки. Они называют их "макана".

- Да, - кивнул я. - Это очень важно. И много ли макана может против СВД?

- Сотня макана против одной винтовки? - прищурился Виталий.

- Тогда давай убежим.

- Ты и вправду полагаешь, что со мной на плечах перешустришь Гарсиласа? Или ты меня здесь бросишь?