Максим Хорсун: Егерь. Девушка с Земли

Нанятый папа́ егерь с русской фамилией Скворцов перемахнул через ствол поваленного дерева-коралла, осмотрел тушу и поднял большой палец.

— Браво, мистер О’Ливи, — сказал он. — Прямиком в сердце! Где вы так научились стрелять?

О’Ливи выкатил небритую нижнюю челюсть.

— Второй корпус звездной пехоты, сэр! — отчеканил он.

Реми воззрилась на писателя с изумлением: «Еще один телохранитель?! Папа́ знает толк в литературных неграх…»

— Да мы с вами почти земляки, мистер О’Ливи, — откликнулся Скворцов. Он вернулся к джипу. — Я служил в Седьмом вспомогательном батальоне в чине сержанта. На Немезиде мы могли быть соседями…

О’Ливи вытащил портсигар и угостил егеря. Они закурили, перебрасываясь между затяжками разными военными словечками. Реми стало скучно. Она покосилась на папа́. Миллионер рассеянным взором скользил по фиолетовому небу, где кружила стая летающих рыб, которых колонисты именовали рыбоптицами. Греза хмурила выщипанные бровки и рылась в косметичке. Пасадель зыркал по сторонам.

Ремина вылезла из машины. Прошлась взад-вперед по проселку, в широких колеях блестели зеленые лужи. Потянулась к милому на вид цветочку. Толстый фиолетовый стебель качнулся навстречу. Бутон цвета венозной крови выпростал желтый пестик — раздвоенный и трепещущий, как змеиное жало. Кто-то грубо отпихнул Реми плечом. Мелькнула сталь. Свистнул рассеченный воздух. Языкастый бутон отлетел в придорожные кусты. Упасть он не успел. Рыбоптица в крутом пике подхватила «цветок» и вернулась к стае.

Реми смерила грубияна взглядом. Как будто только что заметила.

Шорты, рубашка, шляпа — все темно-зеленое. Безвкусица. Длинные жилистые руки и ноги в царапинах. Загар похуже, чем у нее. Физиономия самая обыкновенная. Выступающие скулы. Нос картошкой. Голубые глаза. Белесые ресницы. Блондин, наверное. Жаль, под шляпой толком не разберешь. А впрочем, какая разница.

Скворцов крутанул мачете и бросил его в ножны.

— Прошу прощения, мисс Марвелл, — сказал он, — но Сирена не место для сбора цветочков. До них местная эволюция еще не добралась. Все, что вы видите, — он широким жестом обвел красно-оранжевые с редкими просверками зелени заросли, — либо водоросли, похожие на животных, либо животные, похожие на водоросли. Миллион лет назад здесь было дно океана, а теперь, как видите, суша, но населенная бывшими морскими обитателями. Сегодня вы едва не познакомились с мореной, чертовски ядовитой тварью. Впредь будьте осторожнее.

Реми фыркнула. Она не терпела поучений. Тем более от обслуги.

«Ладно, сейчас я тебя проучу…»

— Скажите, мистер траппер, — обратилась она к егерю, — зачем вам ружье? Ваше дело ставить капканы и устраивать прочие ловушки зверью.

— Строго говоря, я не траппер, — мгновенно откликнулся тот. — В шкуре моей добычи бывает, как правило, еще одна дырка, помимо предусмотренных природой. Но так уж повелось, что нас называют трапперами. Мы и не спорим. К чему?

— Вижу, вы знаете книжки старины Фенимора, — оценил О’Ливи. Почесал в затылке и добавил: — Мистер Зверобой…

— Кстати, не желаете ли сфотографироваться с добычей? — поинтересовался «мистер Зверобой».

Писатель оглянулся на папа́. Тот махнул мясистой ладонью, дескать, не стесняйся, все оплачено.

— Я только хотел предложить вам, мистер Марвелл, присоединиться, — отозвался О’Ливи, — и нашим очаровательным дамам, разумеется.

— С превеликим удовольствием, — вскинулась Греза. — Если это… это существо действительно мертво…

— Можете мне поверить! — сказал Скворцов.

Миссис Марвелл кивнула, кокетливо улыбнулась О’Ливи, подала ему руку и с ловкостью перепрыгнула через борт. Писатель, польщенный вниманием хозяйской жены, расцвел, почти как морена.

«Вы еще поцелуйтесь», — нахмурилась Ремина.

С нарочитой неспешностью она забралась в джип. Сунула в рот два пальца, изобразила рвоту. Греза, которая поглядывала на падчерицу с насмешкой, мигом поскучнела.

— А вы, мистер Марвелл? — спросил Скворцов.

— Увольте, — откликнулся папа́. — Не люблю я этого.

— Ну что ж, — сказал егерь, — мы ненадолго.

И он принялся руководить съемкой.

Реми отвернулась, но до нее все равно доносились голоса: «Вот сюда ножку, пожалуйста… А он не укусит?.. Что вы, после меткого выстрела мистера О’Ливи… Ой, какой твердый… А вот сюда — ручку… Мне солнце в глаза бьет… Чуть поверните головку…»

Наконец фотосессия закончилась. Греза и О’Ливи вернулись к машине. Миссис Марвелл вспорхнула на свое место возле папа́, а писатель уселся рядом с Реми, чрезвычайно собой довольный. Винтовку он поставил между колен, длинным стволом вверх.