Сергей Зайцев - Санитары

— Я не ребенок. Я прекрасно понимаю, что прежней жизни мне не будет.

— Как знать? — Натуралист улыбнулся, но глаза его оставались серьезными, невеселыми. — Наша идея с отдельной базой провалилась. Мы стали жертвами своей обособленности. Теперь мне кажется, что переболевшие «быстрянкой» должны оставаться на своих станциях. Жить именно прежней, человеческой жизнью. Ты оказался прав, Дмитрий. Ты, а не я. Поверь, после всего, что случилось, мне нелегко это признать. Это моя большая ошибка, и из-за нее погибло много хороших людей.

Димка кивнул. Немного помолчали, думая каждый о своем. «Все мы ошибаемся. Люди — не таблица умножения, выверенная раз и навсегда. Важно не зацикливаться на этих ошибках, учитывать их в дальнейшей жизни, — это он сейчас хорошо понимал. — И уметь себя прощать, чтобы груз ошибок не тянул назад».

— Олег, тогда, в Убежище, ты не стал рассказывать о ваших способах лечения, и я понимаю, почему. Но сейчас я имею право узнать.

— Конечно. Наташ, закатай правый рукав.

Когда девушка это сделала, Димка разглядел на ее коже чуть выше запястья два бледных пятнышка шрамиков. На следы от шприца что-то не похоже.

— Что это?

— Следы укуса. Уже зажившего, кстати.

Только сейчас до Димки дошло, про каких «меченых» говорил Ангел в Убежище перед допросом. И понял, почему Натуралист не хотел ему рассказывать о характере прививки. Димка выругался, но уже без прежнего запала, с каким раньше встречал любые новости о мутантах.

— Вы позволяете кусать себя каким-то тварям, а после этого считаете, что вылечены?! Именно это ты имел в виду, говоря о каком-то там единении с природой?!

Олег спокойно выдержал его сердитый взгляд.

— Не горячись. Посмотри на Наташу. У нее больше нет приступов.

— Другого способа нет? — буркнул Димка, окончательно остывая.

— Есть. Я сам тебе рассказывал о Полисе. Скажу откровенно, лично я бы хотел, чтобы ты и Наташа остались с нами. Во-первых, вы сами вряд ли сумеете жить как ни в чем не бывало, во-вторых, нас слишком мало, и начать все заново будет тяжело. Да и потом, я считаю, что ты хороший парень, хотя и упрямый иногда, как… Впрочем, не всегда это плохо. Если назвать упрямство настойчивостью и направить в нужное русло… В общем, сделаем так: пока будем добираться до Театральной, откуда до Полиса рукой подать. А уж там ты примешь окончательное решение. Сам. Принуждать мы тебя не вправе.

— А как же с вашей базой? Теперь можешь сказать, где она находится?

Олег немного помолчал, а потом нехотя признался:

— Нет никакой базы. Мы собирались временно перебраться в Китай-город, там у меня много старых знакомых, а у Ганзы — руки коротки. Да вот только перебираться уже некому, — сталкер отвел взгляд.

— Так сколько вас на самом деле осталось, Олег? — тихо спросил Димка, уже догадываясь о худшем.

— Все перед тобой, — печально ответила Анюта вместо товарища, подтвердив подозрения парня.

— Черт, покурить хочется! — сталкер как-то неловко улыбнулся. — Как случилась Катастрофа, сразу завязал — и все эти годы не вспоминал даже; а тут вдруг захотелось.

Димка даже не знал, как отреагировать. Попросту растерялся. Он думал, что санитары — сила, а они просто вымирающий вид. Как и остальные люди в метро. А ведь как красиво и складно говорил Натуралист. Что именно за ними, санитарами, будущее. Новая жизнь на поверхности. Даже Шрам настолько поверил в их силу, что пошел на серьезнейший риск, устроив бауманцам побег. В надежде на будущие дивиденды. А что получается на самом деле? Просто пшик?!

Так может, к черту санитаров, и лучше остаться нормальным человеком, чем жить, как крыса в туннелях, бегая от всех? Раз у него та же самая хрень, что и у Наташи, значит, есть смысл попытать счастья в Полисе. Олег сам говорил, что там, возможно, есть лекарство. Все равно никакой пресловутой «общности» он не ощущает, а значит, и терять нечего.

— Дим, послушай их, — нарушила затянувшееся молчание Наташа, умоляюще глядя на парня.

Да. Наташа. Она ведь через это уже прошла и, судя по всему, чувствовала, как и Олег с Анютой. Ведь узнала же об их появлении заранее. Снова вспомнился Игорь — парнишка, по собственному признанию, был обычным человеком, а с санитарами жил душа в душу, ощущая их семьей.

Димка опустил взгляд на покалеченную руку, сейчас как никогда остро ощущая нехватку пальцев. Аналогия напрашивалась сама собой. Санитары не считают себя больными. Не останется ли он таким же неполноценным, как Игорь, если решит пройти лечение в Полисе? Не нормальным среди больных, а все тем же калекой среди здоровых? И не поставит ли такой выбор крест на их с Наташей отношениях? Ведь она теперь навсегда с ними, с санитарами. Одна из них. Это уже никак не изменишь, если только не лечить принудительно.