Андрей Тепляков - Пустошь

Боли не было. Она не ощущала ничего, кроме страха – панического ужаса зверя, запертого в клетке.

Анна попыталась вспомнить, как оказалась здесь, но последнее воспоминание, которое пришло ей в голову, было о том маленьком магазинчике, куда они зашли с Майклом, чтобы разыскать посудину для бензина. Дальше была пустота – глухой провал.

«Я не могу двигаться. Господи, что со мной?»

Слух уловил слабый, едва различимый шорох. Он доносился со стороны двери и был похож…

Медленные шаги. Тихий стон.

Звук приближался. Не торопясь, как в кошмарном сне, но неотвратимо. «Это сон. Или обморок. Ох, Майкл – разбуди меня! Разбуди меня скорее!»

Скрип половиц. Стон.

Анна сидела, уставившись на дверь, желая и боясь закрыть глаза, и ждала. Оно приближалось. Оно стояло за дверью.

Зайдя в первый дом, Майкл оказался в просторной комнате с небольшим столом посередине и несколькими стульями, беспорядочно расставленными вокруг. Судя по металлической раковине и холодильнику в углу, это была кухня. В противоположном конце комнаты он заметил две закрытые двери и медленно двинулся к ним, напряженно прислушиваясь. Оказавшись рядом с одним из стульев, он положил руку на спинку, собираясь убрать его с дороги, – никто не знает, что может ожидать за этими дверьми. Если придется убегать, лучше заранее расчистить дорогу. Он попытался приподнять стул, но тот словно прирос к полу и не собирался сдвигаться с места. Озадаченный, Майкл остановился. Быстро оглядевшись по сторонам, он опустился на колени, гадая, кому могла прийти в голову мысль прикручивать стул к полу. Он осмотрел ножки, но не обнаружил ни винтов, ни гвоздей. Может быть, клей?

Майкл встал и подошел к другому стулу – то же самое. Все стулья, стол и холодильник были словно частью деревянного пола. Ни сдвинуть, ни пошевелить их не удавалось. Даже горшок с цветком на подоконнике не желал перемещаться ни на дюйм.

Он подошел к одной из дверей и осторожно приоткрыл ее. За ней оказалась маленькая спальня, всего несколько метров от стены до стены. Обстановка состояла из железной кровати и стула у изголовья. Поверх одеяла лежала книга в мягкой обложке. Майкл осторожно подергал кровать, но, как и мебель на кухне, она не сдвинулась с места. Он поднял книгу – это оказалась «Библия» – и перевернул страницу.

Структура книги была соблюдена правильно. Майкл распознал отдельные стихи, предваряемые цифрами; кое-где на полях темнели неразборчивые рукописные пометки. Тонкие цепочки слов складывались в привычный глазу узор, но вот только…

«Аааааа ааааа Аааааа…» – первая строка на первой странице.

– Что такое… – удивленно пробормотал Майкл.

Он торопливо пролистал книгу, но везде было одно и то же. Иногда вместо буквы «А» появлялись «S» или «Y». Ни одного нормального слова. Присмотревшись, Майкл понял, что и рукописные пометки были такими же. Словно какая-то сатанинская секта решила извратить ненавистную книгу. Он с отвращением отбросил ее обратно на кровать, как будто держал в руках змею.

– Черт!

В сердцах ударил ногой по стулу рядом с кроватью. Тот отлетел и ударился о стену. Ножка, на которую пришелся удар, треснула.

– Что здесь творится такое? – медленно и громко произнес Майкл.

Ему никто не ответил.

Звук шагов оборвался у самой двери. Анна внутренне сжалась, пытаясь, как черепаха в панцирь, забраться в глубь непослушного тела. Что-то стояло там, за дверью. Тихо скрипнув, дверь отворилась, впустив в подвал слабый свет уходящего дня. В проеме возникла темная фигура.

Беззвучный крик наполнил сознание Анны. Она не верила, отказывалась верить. Этого не могло быть!

Майкл вышел на улицу и закрыл за собой дверь. Он чувствовал, что сходит с ума. Все в этом Пуэбло было не так, и будь он проклят, если понимает хоть что-то. Он беспокоился за Анну, боялся, очень боялся за нее, за себя. Хотелось забиться в угол, выставив перед собой свое жалкое оружие, не смея пошевелиться, крикнуть, дышать. Он тряхнул головой, отгоняя наваждение, и посмотрел на дома, выстроившиеся вдоль шоссе, как шеренга мертвецов с пустыми глазницами окон и раззявленными ртами дверей. В любом из них могла быть Анна. Или чудовище из фильма ужасов.

Решительно, стараясь ни о чем не думать, Майкл пошел к следующему дому. Нужно осмотреть каждый. Один за другим. Все дома.

Если бы Анна могла кричать, возможно, ей было бы легче. Но она не могла и глотала ужас, не имея возможности выплеснуть его из себя, исторгнуть, как яд. Страшным пришельцем, возникшим на пороге, была София. Она и не она одновременно. То же самое платье, в котором она была на выпускном, эти воланы на плечах – ее платье, оно одно такое. Но скособоченная фигура, такая нескладная, неправильная, неестественная, не могла принадлежать ее сестре.