Сурен Цормудян: Отражение во мгле

— Да, владыка, — кивнул один из монахов. — Но… Нельзя тебя оставлять одного здесь. В городе полно тварей.

— Меня сейчас интересует одна тварь. Та, что убила Василия. И вы должны привести ее ко мне.

— Да, но…

— Бегом!!! — закричал Аид.

— Слушаюсь, владыка. — Монахи покорно опустили головы.

Тот, что говорил, кивнул на Ломаку.

— А с этим что делать?

— Ничего с ним не делать! Оставьте его в покое! Делайте, что я сказал!

Послушники быстро удалились.

Старик положил голову покойного себе на колени и провел костлявой ладонью по небритой щеке Селиверстова.

Константин никак не мог понять, что происходит. Однако чувствовал, что предводитель каннибалов потерял к нему всякий интерес. Ломака осторожно встал, медленно подошел к телу друга и резко схватил его автомат. Там ведь еще есть патроны. Щелчок затвора.

— Слышь, ты, старый пень! — прорычал Ломака.

— Не хами старшим, это некрасиво, — буркнул Аид, не поднимая головы.

— А людей есть красиво?

— Не буду утверждать, что это так.

— Слушай, у меня в жизни не так много близких людей. Василий Селиверстов был одним из них. И я не позволю тебе и твоим волкам сожрать его. Ты понял?

Старик наконец поднял голову и посмотрел на Костю воспаленными глазами.

— Дурак, — прокряхтел он. — Пока я жив, никто не посмеет так поступить с моим сыном.

Озноб пробежал по спине Константина. Он опустил оружие. Ноги обмякли, колени уткнулись в сугроб.

— Что?!

— То, что слышал. Василий Селиверстов — мой родной сын.

Признание настолько поразило Костю, что он больше ничего не мог сказать, продолжая смотреть на старика, которого, казалось, боялся весь мир, немигающим взглядом.

— Слушай, парень, я знаю, Вася нянчился с тобой. Стало быть, ты достойный человек. Послушай совет старого чокнутого говнюка, не суйся в метро. Там уже ад. Настоящий ад. Страшная война началась, и наш мир полетел к чертям в очередной раз. Но то, что происходит на поверхности, раем даже полоумный хрен не назовет. Уходи из города. Подыщи себе убежище. Ты справишься.

— Я хочу найти свою жену, — тихо проговорил Костя.

— Тогда ступай и найди ее. И спаси от человеческого безумия.

— Да, — растерянно буркнул Ломака и пошел прочь, не имея ни малейшего представления о том, где ее теперь искать.

— Постой! — окликнул Аид.

Константин обернулся.

— Как ее зовут?

— Марина. Марина Светлая.

— Я скажу послушникам. Ее никто из моих не тронет. Это все, что я могу для тебя сделать. А за Васю не беспокойся. Он был воином. И как воин будет похоронен. А теперь убирайся.

Бросив на несчастного старика прощальный взгляд, Костя заметил, как у того потекли ручьями слезы.

Последняя пуля из «винтореза» ранила преследовавшую тварь. Бросив пустую винтовку в снег, Жрец торопливо заряжал дробовик оставшимися патронами. Подстреленный монстр визжал где-то позади — никаких сомнений, что на вопли сбегутся толпы других. Иметь дело с тварями — это гораздо хуже, чем с вооруженным автоматом мазилой.

Последний патрон — в оружии. Жрец осмотрелся. Впереди одиноко возвышался угол жилого дома. Огрызок в три этажа — вот и все, что осталось от строения. Послышалась возня справа и слева в руинах — это новые твари. Сектант пригнулся и перебежал к дому, юркнул за стену. Вот и ступеньки, на них чьи-то следы. Жрец поднимался, время от времени осторожно поглядывая на улицу. Около дюжины тварей рыскали вокруг здания, чувствуя присутствие человека.

Сектант наконец достиг третьего этажа. Ни потолка, ни крыши, только две стены, образующие угол. В каждом по окну. У одного из них на снегу сидит седой человек, в руках у него АКСУ, рядом прислонена к кирпичам СВД. Жрец наставил дробовик. Незнакомец медленно повернул голову и без всяких эмоций посмотрел на Жреца. Они так какое-то время молчали и бездействовали. Сектант понимал, что выстрел непременно привлечет внимание тварей. Но с этим вооруженным типом надо что-то делать…

— Два ствола — больше шансов отбиться, — тихо сказал Жуковский. — Давай, твой тот сектор, мой этот. — Он кивнул на стену с окном.

Сектант помялся еще немного на ступеньках, затем пробормотал «ладно» и подкрался к окну.

— Только не стреляй раньше времени. Может, они не заметят нас и уйдут, — добавил Жуковский. Точнее, Даниил Андреев.

— Понял, — шепнул Жрец.

Остаться незамеченными не удалось — одна из тварей решила взобраться по лестнице, и, когда показалась ее голова, Жрец выстрелил. Внизу тотчас оживленно заверещали сородичи существа.