Андрей Буторин - Север

Вернувшись, юноша раздул едва тлеющие угли, подбросил в костер дров и занялся разделкой добычи. Доели вчерашнего и начали сегодняшнего зайца. Осталось еще вполне прилично – как раз должно хватить на четверых, с учетом девушки Нади, если у той вдруг не окажется запасов. Хотя это было бы странно – чем-то же она должна была все это время питаться! Кстати, это был тоже вопрос, о котором Нанас не задумывался прежде. Но гадать в любом случае не стоило, скоро они все увидят и узнают.

Отворотка на Видяево оказалась совсем близко. Возле уходящей вправо узкой заснеженной просеки стоял столбик-указатель. На сей раз дощечка оказалась на месте, и все буквы читались на ней вполне отчетливо. Правда, кроме букв там было еще два значка; Нанас встречал похожие и до этого, но что они означают, даже не догадывался. Но это его сейчас не волновало, главное, что буквы были те самые, которые он так давно ожидал увидеть: «ВИДЯЕВО». Вот она, долгожданная цель! Пусть еще не конечная, но, во всяком случае, крайняя хотя бы в одну сторону.

Похоже, Сейд и Снежка тоже воодушевились – побежали так легко и споро, что, пожалуй, не уступали сейчас в скорости оленям. Нанас откинулся на спинку кережи и блаженно зажмурился, так и не веря еще до конца, что им все-таки удалось сделать то, что совсем недавно казалось невыполнимым.

Вдали показались каменные короба. Нанас уже собрался под прыгнуть от радости, но вспомнил, что на карте было нарисовано еще одно селение, у которого в надписи было два коротких слова, написанных через черточку. Он хорошо помнил, что первым из них было слово «Ура» [11]. «Вот уж и правда впору кричать „ура“, – думал, улыбаясь, юноша. До Видяева оставалось проехать совсем чуть-чуть.

Теперь лес стал совсем редким, жидким, точно похлебка из вяленой рыбы. Зато появилось вокруг куда больше камня – невысокие длинные сопки были совсем лысыми, на их покатых боках не росло даже кустов. Почудился запах – будто бы влажный, соленый, какой-то непонятно манящий, словно зовущий куда-то далеко-далеко, в самые неведомые дали. А проехав еще немного, Нанас понял, чем это пахло. Впереди, проточив серые скалы, показался длинный и темный, с белыми пятнами льдин, язык того самого залива, что был нарисован на карте возле конечной цели их путешествия.

«Все?..» – удивленно, еще до конца не веря этому, спросил себя Нанас и не удержался, закричал во все горло:

– Все! Мы доехали!!! Собачки мои, мы доехали, слышите? Какие же вы у меня молодцы! Но когда впереди вновь стали видны короба, теперь уже точно видяевские, случилось то, что заставило Нанаса окончательно убедиться: никогда нельзя радоваться чему бы то ни было раньше времени. Даже когда желаемое – вот оно, стоит лишь протянуть руку, нужно дождаться, когда оно окажется в этой руке. Потому что удача, в этом он больше не сомневался, сильно обижается, когда победу начинают праздновать, еще не выиграв схватку. А то, что схватка им скоро предстоит, он понял, случайно оглянувшись назад. За нартами, в двух-трех десятках шагов, холодными синими звездами горели глаза шипастых чудовищ. Тварей было пятеро!

Ветер дул в лицо, против движения, потому собаки и не учуяли сразу погоню. Теперь же убегать было поздно, потому что просто некуда – Видяево раскинулось на берегу узкого залива, окруженного сопками. Единственное, что, как думалось Нанасу, могло облегчить их положение, – это добраться до коробов и либо укрыться в них от синеглазов, либо отбиваться возле самых стен, чтобы не дать хищникам обойти себя сзади. Лучше, конечно, сражаться, потому что, кто знает, сколько придется отсиживаться, если они спрячутся внутри коробов. Но, в любом случае, до них нужно было сначала добраться, и добраться быстрее противника. Сейда со Снежкой подгонять не пришлось, собаки и сами все хорошо понимали. Скорость они набрали приличную, хотя с тяжелыми нартами бежать быстрее преследователей не получалось. Синеглазы неумолимо настигали нарты.

Нанас сбросил на дно кережи обе пары рукавиц и приготовил лук. Стрелять на ходу он не решился – стрел с металлическими наконечниками было всего две, не хотелось потерять их напрасно. Он сунул обе за голенище пимы, чтобы они были под рукой, а на деревянные даже не стал смотреть – толку с них все равно не было. Потом, подумав, стянул с головы защитную морду, чтобы было лучше видно.

Теперь шипастых тварей от нарт отделяло всего пять-шесть шагов. Нанас отчетливо видел нацеленный на него взгляд бегущего впереди вожака. Солнце, заглядывая в глаза этому чудовищу, не отражалось в них, а словно проваливалось вглубь: на ярком свету глаза отливали темно-синим, как вечернее небо. Похожая на гладкий камень чешуя, сплошь покрывавшая тело зверя, тускло поблескивала на солнце. Из оскаленной пасти свешивался черный язык. Шипы, торчащие вокруг головы и вдоль хребта, при солнечном свете выглядели совершенно омерзительно, придавая чудовищу схожесть с костяком мертвеца. А поскольку тварей было пятеро, тошнотворное впечатление усиливалось во столько же раз. Единственное, что немного утешало при виде этих кошмарных созданий, был их размер. Эти синеглазы, в отличие от убитого позапрошлой ночью, ненамного превышали величиной обычную лисицу.