Array Коллектив авторов - Русские против пришельцев. Земля горит под ногами! (сборник)

Теперь безоружный младший сержант Мамедов сидел внутри большого белого ящика и гадал: то ли его скоро начнут допрашивать, то ли над ним вот-вот проведут ужасный бесчеловечный эксперимент. Внутренний голос разумно подсказывал младшему сержанту Мамедову, что эксперимент вполне можно совместить с допросом, но младший сержант Мамедов старался не слушать внутренний голос.

Когда на белой стене над овальной кормушкой появилось и стало расти желтое пятно, младший сержант Мамедов решил, что так просто он не сдастся, и, поднявшись, встал в боксерскую стойку.

Пятно превратилось в неровный трепещущий пузырь. От него веяло жаром. Младший сержант Мамедов понял, что сейчас пузырь лопнет, и на всякий случай зажмурился.

Он услышал хлопок и открыл один глаз.

В стене зияла оплывающая краями дыра. В дыре, словно в рамочке для фотографий, маячила чья-то дружелюбная физиономия самого бандитского вида.

– О! – сказала физиономия. – Человек!

Младший сержант Мамедов открыл второй глаз и опустил руки. Боксировать через дыру было бы глупо.

– Спик инглиш? – спросила физиономия.

Младший сержант Мамедов задумался, не выдаст ли он случайно какую-нибудь военную тайну, отвечая на подобные вопросы. И осторожно сказал:

– Ноу.

– Хреново, – пробормотала физиономия.

– Ай эм спик рашен, – сказал младший сержант, обрадовавшийся возникшему взаимопониманию.

– Вэри гуд. Фамилия, звание, часть?

– Мамедов я. Младший сержант.

– А я старший лейтенант Зорин. Ты, это, отойди в сторонку, Мамедов. Сейчас я тебя выковыривать буду…

Выбравшийся из плена младший сержант Мамедов с удивлением обнаружил, что стены, белые изнутри, совершенно прозрачны снаружи. Старший лейтенант Зорин, с интересом наблюдая за лицом освободившегося пленника, кивнул и сказал, страшно чему-то довольный:

– Ага. Ты тут как в террариуме сидел. А к тебе экскурсии ходили. Позырить.

– Где мы? – спросил младший сержант Мамедов, разглядывая стоящую вокруг боевую технику.

– Это храм, музей и зоопарк, – ответил старший лейтенант Зорин и, подняв палец, указал на купол расписанного батальными сценами потолка. – Для панголинов это святое место, посвященное их победам и войнам. Война – религия панголинов. В праздники они собираются здесь тысячами. Но сегодня будний день.

Младший сержант Мамедов заметил несколько свернувшихся тел, покрытых крупной чешуей. Краем глаза он вдруг уловил движение за гусеницей угловатого «Стингрея». Пригнулся, прыгнул за лафет незнакомой пушки.

– Не напрягайся, – сказал старший лейтенант Зорин и повесил на плечо пузатое ручное орудие, похожее на игрушечное водяное ружье, только очень тяжелое. – Это мои… – Он запнулся. – Это мои люди. Как и тебя, я вытащил их из белых прозрачных камер. И у них свои счеты с панголинами…

Младший сержант Мамедов выпрямился, приветственно поднял руку, собираясь поздороваться и поблагодарить своих спасителей. Но старший лейтенант Зорин хмуро его оглядел и буркнул:

– Они не говорят по-человечески.

Три фигуры вышли из-за «Стингрея», встали на открытом месте между «Хаммером» и «УАЗом». Первый – рослый богомол на шести лапах. Второй – седой шестиглазый лемур. Третий – гигантский морщинистый гриб на шагающем шасси-треножнике. Все увешаны оружием, как и их предводитель – старший лейтенант Зорин.

– Пора уходить.

Младший сержант Мамедов понимающе кивнул и, шагнув к разбитому стенду со стрелковым оружием, подобрал давнюю свою мечту – «Штайр Ауг» с подствольным гранатометом.

– Какой у нас план, командир?

Старший лейтенант Зорин усмехнулся.

– Сегодня день экскурсий – мы планировали навестить еще парочку военных музеев. Ну и, конечно же, без хорошего салюта не обойдется.

– Чего? – не понял младший сержант Мамедов.

– Увидишь…

Они прошли мимо панорам, изображающих морские, воздушные и наземные сражения. Миновали строй минометов. Обогнули гигантскую корабельную артустановку. Они шагали улочками, образованными рядами боевых машин, некоторые из которых вряд ли когда производились на Земле.

Проходя сквозь череду овальных дверей, похожих на затворы воздушного шлюза, помогая поднять запертую рычагами решетку, ступая в открывающийся зрачок гигантской диафрагмы, младший сержант Мамедов и предположить не мог, какая картина сейчас откроется его взгляду.

Ветер хлестнул его в лицо, и младший сержант Мамедов, заслонившись ладонью от голубого солнца, замер, не смея сделать еще один шаг.