Михаил Гвор - Прорыв выживших. Враждебнные земли

Наконец, кое-как разобрались, и шум начал понемногу стихать.

— Как иначе! — ответил за всех майор Сундуков. — И как юные пионеры — всегда готовы!

— Это хорошо! — довольно сказал Пчелинцев и присел на свое любимое место — на край стола. — Что всегда готовы, и что как юные пионеры. Стержневой вопрос сбора оглашать надо? Или и так каждая собака на сто кэмэ вокруг уже в курсе?

— Собаки, они, может и в курсе. — поправил очки полковник Мезенцев, — но вот не мешало бы услышать официальную точку зрения вышестоящего руководства. А то ведь сразу вспоминается забор с русской народной надписью.

— Слово-то, из Китая пришло! — тут же влез бывший «мент» Дмитровский.

— Да хоть из Монголии!

— Ааатставить! — врезал по столу Пчелинцев. — Вы, что, совсем охренели? Цирк, млять, устраиваете?! Клоуны, да?!

— Никак нет! — Подскочил со стула Дмитровский. — Не клоуны.

— Сомневаюсь. — уже тише, не повышая голоса, ответил полковник. — Давайте, вы потом седыми письками померяетесь, товарищи командиры?

И, не дождавшись ответа ни от кого из спорщиков, продолжил:

— Принято решение о возможной нашей передислокации.

— Куда? — спросил кто-то из задних рядов. Судя по голосу, вроде как кто-то из «молодых».

— Интересный вопрос. — ответил неизвестному Пчелинцев. — И, если между нами говорить, то ответа я на него не знаю.

— Позвольте уточнить о причинах, Владимир Глебович? Лично я причин не вижу совершенно.

— Васильева со списком позвать? — дружелюбно уточнил у Мезенцева комбат. — Или так поверите? Он на складах сейчас, прибежит минут через десять. Если надо, конечно.

Судя по прокатившемуся по помещению сдавленному стону, майора Васильева видеть никто желанием не горел. Особенно, с его списками.

— Так вот, Максим Викторович, если желания слушать сухие цифры, нет ни у Вас, ни у остальных, то я в двух словах все опишу. Даже одним обойдусь. Жопа. Полная.

— А…

— И это, мягко говоря, товарищи командиры! Если быть кратким — жратвы хватит на пяток лет от силы.

— Разрешите, товарищ полковник? — взлетела рука старлея Терентьева.

— Валяйте.

— Так если с продовольствием такие проблемы, то зачем мы распыляемся на охрану всех этих поселков и прочих ферм с хуторами? И так уже, почти двадцать человек погибло. Смысл?

— Да потому что, дорогой мой старший лейтенант, что если мы делать это перестанем, сельские уйдут под Город. Или их вырежут алтайцы. А так, временное подспорье, особенно теплицы. Только есть тут один немаловажный, как говорится, момент. — Пчелинцев замолчал. То ли собираясь с мыслями, то ли горло пересохло… — На сельском хозяйстве мы не вытягиваем все равно. Нас слишком много. А климат, сами знаете, какой нынче…

Все дружно закивали. С климатом, конечно, беда. Тут полковник ни на грамм не преувеличил. В этих местах и до Войны отнюдь не рай был… Разве что теплицы выручают, но одними овощами сыт не будешь.

— Так что, — кашлянул в кулак полковник, — Была выдвинута идея о нашей передислокации. Будем уходить совместно с городскими.

Те из присутствующих, кто был не в курсе переговоров последних двух лет, удивленно переглянулись. Подобное вроде и в голову не могло прийти. Без предварительной подготовки, конечно… Слишком уж глобальное дело. Полковник и сам колебался почти два года, надеясь, что вопрос «рассосется сам». Увы, не рассосался… Скорее, обострился.

— Естественно, никто чингисханову орду изображать не будет. Предварительно пойдет разведка. В составе…

Пчелинцев снова прокашлялся, и вытащил из нагрудного кармана замызганный листок бумаги.

— Майор Сундуков, капитан Урусов, лейтенант Соловьев. — Пчелинцев поднял взгляд. — Это — старшие разведгрупп. Товарищ Дмитровский, сядьте, где сидели! Ваше место — на Заимке. И нефиг рыпаться!

— Так точно… — с заметным неудовольствием протянул капитан, но на место сел.

— Ну, так вот, — продолжил полковник, вернув список на место. — Кого назвал — в курсе еще со вчера.

На будущих разведчиков начали оглядываться. Вот же сволочи! Знали, а молчали до последнего. Вот, значит, почему холодно так стало. Это бобры морозились…

— И, думаю, списки желательного личного состава подготовили?

— Так точно, тарищ Верховный Главнокомандующий!

— Андрей… — поморщился Пчелинцев. — Ты хоть что-то серьезно в этой жизни можешь делать?

— Могу, товарищ полковник! — радостно ответил Урусов. — Детей!..

Посты бывают разные. В Маргузоре и на руднике сидели стационары, каждый из них поддерживался отдельным отрядом из двадцати человек. В верховьях Чоре поставили постоянный пост на кошах. Пять человек. Смена раз в неделю. Артуч, Куликалоны и Мутные контролировали патрулями. Даже если там кто появится, времени на организацию адекватных мер хватит. Жизнь подтвердила правильность подхода: за восемь лет патрули ни разу не подняли тревогу. И не из-за халатности, причин не было. По слухам, они, как и стационары, периодически задерживали каких-то шпионов, но чаще ходили впустую, туристами.