Андрей Круз - Эпоха мёртвых. Прорыв

Отход был коротким, но по путаному и извилистому маршруту, чтобы исключить риск преследования. Остановились у высокого металлического решётчатого забора, тянувшегося вдоль набережной, прямо с крыш кузовов перепрыгнули через него и со всех ног побежали к реке, где еле слышно постукивали лодочные моторы. Два серых пластиковых катера покачивались на мелкой речной волне у самого берега, два пулемёта уставились стволами наверх, готовые прикрыть отступающих. Но прикрывать не пришлось, всё прошло по плану, и вскоре две лодки, завывая мощными моторами, понеслись вниз по реке — водный маршрут никакими блоками и КПП не перекрывался.

— Ты охренел. Не может быть, — сказал стоящий во дворе КП Усимов, когда к нему прибежал с вытаращенными глазами радист.

— Да правда всё, охрана связалась, все в панике. Вот текст! — Радист размахивал бумажкой. — Снайпера их завалили, стреляли с крыши откуда-то.

— Всё! Понял я. Давай на своё место, сейчас обмен такой пойдёт… — отправил радиста Иван.

Из дома выбежал Баталов, которому тоже сообщили по короткой связи.

— Иван, слышал?

— Слышал, — кивнул тот. — И Главный, и Пасечник, и Салеев. Всю верхушку выбили. Кто бы это?

— Хрен его знает, — пожал плечами военный. — Есть идеи?

— Если только на тех, с кем на встречу лететь собирались завтра, — пожал плечами опер. — Там большой напряг ожидался, вот те и могли решить разрулить по-своему. Но это теория, толку от неё около нуля. Что делать дальше будем?

С этими словами Усимов поглядел в глаза бывшему наёмнику.

— Мы тут за главных остались, — пожал плечами тот, сложив мощные руки на груди. — Я у Салеева замом был, командование ко мне переходит. Что скажешь?

— Аналогично по «Пасеке», — ответил Усимов. — Оверчука больше нет, Ерёменко нет, моя очередь, так сказать.

— Да, Ерёменко накосячил, — несколько некстати ввернул Баталов. — Замом по науке теперь кто остаётся? Без него нельзя, это доход.

— Зам по науке у нас в подвале сидит, — усмехнулся Иван. — Умный, хитрый, все ходы знающий, какой нужен.

— Я так понял, что с остальными они накосячили немало, — заметил Баталов. — Тоже грех всё прощать. Да и вообще…

— А нам только Домбровский нужен, — улыбнувшись, ответил Усимов. — Остальные лишние. И ещё у Бурко были с собой компакт-диски с допросами, надо бы их изъять и ко мне в сейф спрятать.

— К нам в сейф, — поправил его Баталов. — Копии снимем.

— Договорились. Граната есть?

Баталов молча похлопал по гранатной сумке.

— Тогда пошли вниз.

Стальная дверь в подвал захлопнулась за спиной, со всех сторон обступила тишина.

— Дай гранату, — сказал опер, протягивая руку.

— Я сам, — ответил Баталов, отстраняя того от двери.

Громыхнул тяжёлый замок, дверь открылась. В пустой тесной камере без мебели сидели на полу двое — испуганные, грязные, один с кровью на лице, потому что Бермана «ломали» быстро и энергично.

— Привет, — сказал Баталов и закатил внутрь РГД-5.

Дверь захлопнулась, оттуда приглушённо донеслись крики, затем грохнуло. Грохнуло неожиданно громко, а крики затихли.

Ещё дверь, за которой обнаружился перепуганный почти насмерть Домбровский.

— Николай Ильич, — улыбаясь, обратился к нему Усимов, — должен сообщить вам пренеприятнейшее известие… — Тут он выдержал паузу, с удовлетворением наблюдая, как на штанах системного аналитика быстро расплывается тёмное пятно. — Господин Бурко погиб в результате покушения на него со стороны неизвестных. С ним погибли генерал Пасечник и полковник Салеев. Покушение произошло на торжественном митинге по поводу запуска литейного цеха.

— Как? — не понял тот, даже не замечая своего конфуза.

— Снайперы застрелили, — ответил Усимов на вопрос «как». — С крыши, из дальнобойных винтовок. Хорошие снайперы, профессионалы. Но разговор не об этом, в общем, а о том, что у нас есть с вами прекрасная возможность забыть все неприятные разговоры, что велись в этом здании.

— Не понял… — совсем растерянно сказал Домбровский.

— Власть сменилась, если проще, — ответил тот. — На место Главного кандидатур нет. И не будет, Главный был один. Я заменил Пасечника, майор Баталов — Салеева. Вы возвращаетесь на свою работу, потому что кто-то должен рулить наукой. Мы не сумеем. Согласны?

— Да! Конечно!

— Тогда вы свободны. Сейчас поедем обратно, там вы брючата свои смените, а то что-то промокли они у вас… — не удержался от издевательства Иван.