Артем Каменистый - Недобитый (СИ)

Ренегаты вроде Триса в свободных отах обычное дело. Демы ценили воинские таланты, и беспринципные вояки всегда знали, где можно встретить самый теплый прием в случае неприятностей. Рабам путь в пираты тоже не закрыт: если ты чего-то стоишь и церковные обряды для тебя скорее обуза, чем искренняя вера, шансы на солдатскую карьеру высоки. Неудивительно, что тяжелую пехоту темных боялся весь мир — туда набирали самых лучших и в то же время отмороженных. Не боящихся ни бога, ни крови, не знающих жалости.

Обама об этом рассказывал мало и часто путался. Так уж получилось, что он не выбирался из списка неблагонадежных рабов, а таким изменение статуса не грозило. Естественно, что-то он знал от товарищей по несчастью, что-то подслушивал от демов, что-то шептали рабыни в бараках. Но цельной картины жизни вражеского общества он не представлял, и, следовательно, ознакомить с ней меня не мог.

Плохо — я должен знать о враге если не все, то почти все.

Ничего — дайте время, и обязательно узнаю. У нас достаточно пленных, и мы умеем превращать немых упрямцев в послушных болтунов.

У Адана оставалось сто с лишним воинов и он, при желании, мог если не победить, то потрепать нас прилично, или, оценив неравенство сил, сесть на галеры и уйти в море. Но ничего этого не произошло — мы воевали все так же «подло» не гнушаясь немыслимыми здесь грязными методами.

Галеры демов были стандартными, разнясь лишь в мелочах. На каждой сто десять — сто двадцать гребцов-невольников, из них сотня прикована к веслам, остальные в резерве или временно нетрудоспособные, а при долгих ответственных переходах против ветра или погонях — сменщики. Оружие рабам, естественно, не давали. Даже более того — принимали все меры, чтобы эта публика не ударила в спину хозяев. Для этого использовали прихваченные к палубе кандалы и постоянно дежурящих арбалетчиков у кормового весла, без раздумий стреляющих по первому подозрению в бунтарских действиях. В особо сложных случаях команда перебиралась наверх и закрывала люки. Затем поднимали крышки, прикрывавшие зарешеченные бойницы. Выбраться через них было невозможно, а вот убивать запертых людей одно удовольствие.

В бою основным приемом демов был абордаж. Галера преследовала улепетывавшую добычу, или сходилась с воинственно настроенным противником. По команде гребцы заваливались боком к центральному проходу, стараясь втянуть весло как можно дальше внутрь и задрать рукоять вверх. Далее с палубы летели трехпалые кошки, затем корабли притягивали друг к другу. Обычно старались делать это нос в нос, и или носом к корме — ради сохранения все тех же весел, но это непринципиально. Затем, собственно, начиналось самое главное — рукопашная схватка. Для этого на каждой посудине демов имелось семь-восемь десятков человек, в редких случаях, при коротких походах — до сотни. Итого, максимальная численность невольников и абордажников доходила до двухсот двадцати.

На трофейной галере мы разместили именно столько — ведь поход предстоял недолгий. По словам пленных, Адан расположился в районе устья реки, устроив там временный лагерь. Оттуда он посылает группы людоловов, обыскивающих побережье. При этом одну галеру всегда держит наготове, на случай появления заманчивой морской цели или других непредвиденных ситуаций.

Сбежавший струг поутру нигде не нашли, но оставалась надежда, что он прячется, а не ушел к морю. В таком случае у нас есть элемент внезапности — Адан может поначалу принять нас за своих, позволив приблизиться. Мы рассчитывали подойти к лагерю и атаковать с наглостью высшей пробы — одним кораблем против двух. Даже если один будет в полной готовности, в узости реки невыгодного для нас маневренного боя с арбалетно-баллистным обстрелом не получится — скорее всего, исход решит схватка на берегу. Но действительность преподнесла сюрприз.

Когда галера преодолела очередной плавный поворот и вышла на прямой участок реки, впередсмотрящий заорал, и его крик подхватили несколько человек. Взглянув туда, я увидел движущийся навстречу корабль, и почти сразу понял, что он не одинок: за кормой пристроился второй — можно было разглядеть лопасти его весел. Не нужно быть гением, чтобы догадаться — Адан зачем-то направляется вглубь долины. Или до него добрались уцелевшие, и он двинулся на помощь Трису, что сомнительно, или у них был условен срок, после которого пора идти к расчищенной реке.

— Шлемы надеть! Доспехи! Оружие к бою! Лучники на нос!