Владимир Перемолотов - Звездолет «Иосиф Сталин». На взлет!

Хозяин, выбрав один из листов, посмотрел и молча вернул его на место. Странным было не только то, что гость угадал место, а то, что он назвал точную высоту горы в метрах. То, что у человека, ворочающего несметным количеством миллионов, вдруг прорезался интерес к высоте африканских гор, было более чем странно, но еще страннее, что он использовал европейские метры, а не родные футы.

Наслаждаясь его растерянностью, мистер Вандербильт добавил:

– Скажите честно… Вы не поверили газетчикам?

– Помилуйте, кто же сегодня верит газетчикам?

– Напрасно…. Но у меня есть то, что скорректирует вашу точку зрения.

– Что же?

Из папки, что принес с собой, он вытащил несколько листов.

– Сегодня, Генри, я устрою вам день чудес и кое-что покажу…

Он раскрыл замшевый бювар, испытывая чувство коллекционера, уверенного, что знаток оценит то, что он захочет тому показать. Миллионер перебрал несколько листочков, выбирая с чего начать, удовлетворенно кивнул.

– Вот, например, копия письма, направленная одним немецким ученым господину Сталину. Почитайте…

Листы легли перед Госсекретарем.

Пять минут тишины… Потом Госсекретарь поднял на него взгляд, в котором недоумения было куда больше, чем обеспокоенности.

– Это же бред. Вы верите в это?

– Если б я в это не верил, – назидательно сказал гость. – Вряд ли я знал бы высоты Килиманджаро, Монблана и Арарата. Более того, мне кажется, что я знаю, где они готовили свой удар!

Это была наживка, но господин Госсекретарь не проглотил ее. Он долго молчал, постукивая костяшками пальцев по пачке газет. Он не мог верить в частности, если не верил в самую идею, что предлагал миллионер. То, во что ему предлагалось поверить, не укладывалось в голову. Это подкреплялось какими-то документами и логикой, это казалось правдоподобным… Но это не могло быть правдой. Просто не могло, ибо если в том, что говорил гость, нашелся хотя бы обломок правды, то понятная картина мира превращалась в какую-то импрессионистскую мазню…

– Вы хотите сказать, что большевики собирались построить на одной из Тибетских вершин стартовую эстакаду для запуска ракеты на Луну?

Мистер Вандербильт кивнул и тут же увидел, как переменились глаза. Только что они были серьезно-внимательные, но миг пролетел, и там появилась насмешка.

– Не уверен, что все обстоит именно так… – наконец решился сформулировать мучившую его мысль Госсекретарь.

Голос его стал суше. Он на миг представил, как приходит к Президенту и на полном серьезе рассказывает тому о замыслах большевиков… Как человек здравомыслящий он отдавал себе отчет в том, что подумает Президент. И что скажет. И что сделает.

– Наша разведка не подтверждает этого.

– У нас нет разведки. Вы ее уничтожили…

– Я?

– Госдеп. После того как у вас в Госдепе решили, что «джентльмены не читают чужие письма», для нас все кончилось… Этими словами ваша контора похоронила МИ-8.

– Вы не совсем правы, мистер Вандербильт… Кроме упомянутого МИ-8, у нас все-таки кое-что осталось.

– Именно что «кое-что»…

– Ну уж если разведывательные подразделения Департамента Флота, Военного Департамента и Казначейства для вас мелочь… А Гувер со своим ФБР?

– Бросьте… Никто из них не работает сейчас против Советской России. Да, конечно, вы правы. Де-факто они существуют, но больше решают вопросы экономики, а не политики…

Потоки слов сводились берегами миллионерской логики в одно русло – большевики хотят захватить Луну и оттуда уничтожить Западную цивилизацию… Мистер Стимонс понял, что миллионер одержим. Эта мысль принесла облегчение, расставив все по своим местам. Одержим идеей спасти Человечество от большевиков и если его не остановить, то он с неумолимостью морской волны станет стучаться в двери Белого дома со своими безумными идеями, вместо того, чтоб попытаться понять, что на самом деле задумали большевики… Госсекретарь жестом остановил гостя. Он уже знал, что следует сделать.

– Хорошо, мистер Вандербильт. Что вы хотите от меня?

– Двух вещей. Доведите мою обеспокоенность до Президента и дайте выступить перед комиссией Конгресса по разведке.

– Хорошо, мистер Вандербильт, – отозвался Госсекретарь. – Вы просите немногого. С Президентом я переговорю на следующей неделе, но вот что будет после… Это решит только он.

… Цандер бывал в этом доме.

Старый, но не ветхий двухэтажный дом в Калуге семья Циолковского занимала уже очень давно, еще, кажется, с довоенного времени. Дом стоял посреди сада, и летом над зеленеющими кронами поднимался второй этаж, где гениальный самоучка создал себе лабораторию. Сейчас же заснеженный дом казался вымершим. Только где-то во дворе глухо лаяла собака. Гость протоптал в свежевыпавшем снегу дорожку до калитки, смел снег с костяной ручки.