Владимир Перемолотов - Звездолет «Иосиф Сталин». На взлет!

Голос прозвучал неожиданно.

– На тебе, Коба, деньги… Бери.

Тот, кто произнес эти слова, слава Богу, не стал копировать грузинского акцента. Сталин медленно повернул голову, отыскивая говорившего. Луначарский смотрел на него спокойно, без тени усмешки в глазах. Вряд ли это было шуткой. В такой момент шутить мог только дурак, а сюда дураку не забраться. Не так уж, конечно, он близок был, чтоб так вот запросто Кобой назвать, но тут, наверное, что-то стояло за его словами…

– Есть у нас деньги, Иосиф Виссарионович, – поправился нарком культуры. – Точнее, будут.

Сталину странно было смотреть на человека, придумавшего что-то, чего ему самому не пришло в голову. И ведь наверняка какое-то очевидное решение нашел, раз так быстро сообразил.

– Продадим на Запад часть царских да церковных сокровищ. Для новой, пролетарской культуры этот золотой хлам не нужен. Придет время, все одно придется его плавить и на унитазы переливать, а капиталисты сейчас за золото, из которого они сделаны, дадут нам все, что нужно.

Нарком культуры усмехнулся.

– Мы на их деньги построим, что нам нужно, а потом с помощью того, что выстроим, вернем себе все, что раньше отдали…

Только нужно будет сообщить через газеты, что у нас неурожай или наводнение где-нибудь. Тогда дадут. Еще и позлорадствуют, но нам не впервой.

Двумя часами спустя товарищ Менжинский, нарком, руководитель одной из самых эффективных спецслужб мира, сидя у телефона, переводил формулировки пленума на сухой язык приказов.

– Да. Да. Конечно… Есть решение пленума Политбюро… Ну, разумеется секретное… Ты же представляешь, о чем идет речь. Нет. Нет. Решение принято, и наше дело выполнять его. Формулировка? Что значит «формулировка»? А, ты в этом смысле… Ну хорошо. Записывай… Работать придется в следующих направлениях. Первое – исследовать все потенциальные объекты по списку два на предмет наличия условий и использования в Проекте. Группы посылай небольшие, по три-пять человек.

Второе. Обеспечить работу исследовательских республиканских лабораторий по списку три.

Третье. Силами отдела идеологической работы ЦК создать условия для пропаганды в массах идей освоения космического пространства.

Четвертое. Связаться с Коминтерном и через их людей в Европе обеспечить материально-техническое снабжение по спискам шесть и девять…

Пятое…

…так вот, товарищи… Полчаса назад все мы стали свидетелями того, как был заложен первый кирпич нового здания.

Казалось бы, что тут удивительного? Мало сейчас в СССР строится домов? Немало! Но это не просто дом!

Может быть, это завод или фабрика?

Первый секретарь Московского горкома партии покачал головой:

– Может быть, новый театр или научная лаборатория? Нет, товарищи, и не театр и не лаборатория, хотя имеет он прямое отношение и к науке и к культуре.

Сегодня мы стали свидетелями нового шага нашего народа по пути культуры.

Сегодня мы заложили первый камень в фундамент первого советского планетария!

Зал вскипел аплодисментами. Рабочая молодежь била в ладоши от души. Человек на трибуне несколько секунд хлопал вместе со всеми, но потом поднял руку, останавливая аплодисменты.

– Товарищ Ленин учил нас «Учиться, учиться и еще раз учиться». Большевик, да и любой советский человек не должен стоять на месте. Пусть учение Маркса – Ленина – Сталина и может объяснить все на свете, но и астрономия в нашей жизни вещь не последняя. Конечно, на земле дел у нас, коммунистов и комсомольцев, много, но так уж устроен человек, что он не только в землю смотрит, но и на небо поглядывает.

Наше поколение дерзнуло поднять руку на вековую несправедливость в отношениях классов, когда один класс беспощадно эксплуатировал другой. И где она, эта несправедливость? Где помещики и фабриканты, где городовые, что защищали их власть? Нет их, растаяли в прошлом… Мы штурмовали Зимний дворец, смели с престола царизм, а вам выпадет доля штурмовать…

– Небесный престол! – выкрикнул из зала молодой, полный нерастраченного задора голос. Зал грохнул молодым смехом. Улыбнувшись, оратор продолжил:

– Что ж, верно говорит товарищ! Надо нам привыкать, что интерес у пролетариата к небесам самый практический. К небесам, к Луне и Марсу, где, возможно, ждут избавления от удавки своих правящих классов наши угнетенные товарищи.

С трибуны секретарь видел молодые лица, веселые от сознания простоты, полноты и понятности жизни. У них было все, что нужно – цель, ощущение справедливости мира и собственной силы, которую нужно было куда-то применить.