Игорь Вардунас: Ледяной плен

Сбежавшиеся на гвалт зеваки постепенно расходились.

— Еще раз извините, — Ерофеев посмотрел на Ежи, который отодвинул опасную карбидку подальше и бережно укладывал карты обратно в рюкзак. — Вам помочь?

— Не утруждайтесь, — через плечо буркнул тот. — На днях нужно организовать вылазку по окрестностям за необходимым для лодки. Поможете?

— Разумеется. Чем сможем…

— Вызывали? — буркнул протиснувшийся в дверь Батон, и комнату старейшин тут же наполнила кислая вонь перегара.

— Завязывал бы ты с сивухой, Мишаня.

— Чего надо, спрашиваю?

— Садись, — Ерофеев указал охотнику на стул. — Калининградская группа отправляется к разрушенной базе учебного центра за необходимым снаряжением для лодки. Нужен проводник.

— Сейчас нельзя. Тварь там какая-то в районе старого аэродрома появилась, еще не разобрался, — нехотя отозвался Батон и поскреб подернутую щетиной скулу. — Добытчики ее Матерью окрестили. Буренок да залетных мародеров за милую душу дерет. А чего, там их ферма неподалеку — вот ей и жрачка, и кров.

Животноводческую ферму Пионерска, окруженную лугами, усеянными метровыми цилиндрами тюков из травы, выбирающиеся на поверхность добытчики обходили стороной. Поползли слухи о безмозглых и свирепых курицах размером со страуса и двухголовых боровах с перекрученными телами. Но самыми опасными представителями новой живности в окрестностях фермы стали коровы. Безобидные, греющие сердце русского человека милые пятнистые буренки под воздействием неведомых ядов превратились в хищных тварей с вытянутыми мордами и пастями, усеянными несколькими рядами острых, как бритвы, зубов.

Мясо их казалось съедобным, но после нескольких отравлений и короткой вспышки непонятной сыпи у детей, от него пришлось отказаться. А из вымени у этих чудовищ, по слухам, сочилась настоящая кислота.

— Что-нибудь еще известно? Видели ее? — придвинулся начальник службы безопасности, Евгений Сергеевич.

— Крохи, — пожал плечами Батон. — Кое-кто из пришлых мужиков говаривал, что днем в окрестностях фермы хоть хороводы води да на травке нежься. Но после заката — как вымирает все разом. Идти туда можно только пьяным или если жить надоело.

— А почему Мать? Странное название…

— То-то и оно. Штука одна непонятная. Добытчики-морпехи, что в прошлом месяце к нам из бункера в юго-западной с караваном умудрились прийти, рассказывали, будто раз они к нам мимо старого самолета шкандыбали, на закате. Так вот, почудился им вдруг голос ребенка, а откуда идет — непонятно. Там ведь такие места есть — трава мне до шеи достает. И голосок-то, главное, жалобный-прежалобный, то ли плачет, то ли зовет. А потом, вроде как, женщина тихонько петь начала или рассказывать что-то. Трое на звук пошли — никто не вернулся. Хотя орали так, что пара караванщиков так на месте с обмороком и полегли, а начальник конвоя, спина в два обхвата, в штаны напустил. Может, и брешут, но поди теперь, дознайся…

— Мы тебя за этим, собственно, и позвали, — выслушав охотника, перешел на деловой тон Евгений Сергеевич. — Ты ведь у нас по мутантам спец. Мать там, или Отец — то нам, как говорится, до лампады. Дорогу к складу нужно расчистить, и как можно скорее. Калининградцы Лобачева, вроде, уломали, так что отплывают как только, так сразу.

— Принесла же нелегкая! — буркнул охотник. — Мне что, заняться больше нечем, кроме как сафари устраивать?

— Будешь заниматься тем, чем совет постановил, — сухо отрезал Ерофеев. — Или слабо? Оплата сдельная — цинк патронов. Плюс, я слышал, что у тебя вроде как выпивка закончилась…

У Батона дернулась скула, и он исподлобья посмотрел на собеседника.

— Лерке скажи, пусть через три часа у гермы меня ждет. Сегодня пойдем, — сказал он и, увидев протестующий жест Ерофеева, быстро добавил: — Сроки короткие, вдвоем больше силков расставим. Приманка ее нужна.

— Знаю, вы обычно вместе охотитесь, но сейчас-то случай особый, — сделал попытку дед. — Да у нее и свадьба скоро, ты же знаешь.

— Вот по-особенному учить и буду, а то что-то она у меня на буренках расслабилась. Чем больше зверина, тем больше опыта, — Батон поднялся, и подлатанный скотчем пластиковый стул с облегчением скрипнул. — Надо ведь будет на кого-то все оставлять, когда… если…

— Если хоть один волос, — в какой уже раз пригрозил Ерофеев, прекрасно зная, что девчонка ни с кем из местных не была в такой безопасности, как в компании охотника, — то я тебя…