Юрий Пашковский: ПТЕНЦЫ ВИНДЕРХЕЙМА

- Ну, пошли уже. Чего встала?

- Я хотела бы посмотреть город. Вы же обещали, что мы его увидим.

- Не будь дурой, - тетка начала кипятится. - Пока ты возилась, полдня прошло, а завтра с утра кнорр уплывает. Сама видишь - поздно приплыли.

- Я не пойду!

- Пойдешь как миленькая, - опекунша выразительно помахала в воздухе гербовой бумагой. - Или поплывешь обратно.

- Вы не посмеете.

- Еще как посмею. Это научит тебя хорошим манерам. - Тетка сделала вид, что собирается разорвать бумагу на две части. Альдис издала полузадушенный крик.

- Знаешь, мне даже очень хочется это сделать, чтобы проучить тебя - наглая, невоспитанная девчонка, - продолжала Ауд.

- Но так нельзя! Вы же обещали!

- Ты тоже кое-что обещала. Помнишь?

Альдис помнила. Послушание. Она клялась быть послушной и не доставлять проблем.

Отец на прощание сказал: "Не высовывайся. Никогда не высовывайся, будь как все". Альдис плохо умела "быть как все", но старалась изо всех сил. И еще он сказал: "Будь вежлива и слушайся взрослых". Ох, знал бы он, как тяжело быть вежливой с эрлой Ауд…

Альдис научилась. Так было надо. Надо было быть тихой, послушной и она стала такой. Надо было молчать в ответ на упреки, и она молчала. Надо было выполнять не всегда приятную, временами грязную работу, недостойную знатного человека, и она выполняла. Она знала слово "надо", она обещала.

Но изменить свою сущность Альдис была не в силах, и безмолвие стало для нее крепостью, а равнодушие - оружием, осудить и наказать за которое невозможно. Эрла Ауд хорошо умела читать эти немые знаки и они только усиливали раздражение, которое испытывала женщина от присутствия юной девушки в своем окружении. Игра в злую мачеху и бедную сиротку началась почти с первого дня. Если бы Альдис покорилась, признала главенство тетки, ее силу и власть, жизнь девушки стала бы много легче. Но уступить, было равносильно полному самоотречению.

Даже в сказках бедные сиротки побеждают потому, что злая мачеха не смогла уничтожить в них остатки самоуважения.

Эрла Ауд была изобретательна в этой войне и праздновала победу всякий раз, как ей удавалось вывести Альдис из себя. И да, она могла бы разорвать бумагу и навсегда закрыть для Альдис путь в Академию просто из желания в очередной раз уесть "маленькую гордячку".

- Так нечестно, - с тоской сказала девушка. - Я ведь тоже человек.

- Ой, вот не надо мне тут вселенскую драму разводить! Город как город, насмотришься еще за пять лет. А мне нужна помощь.

Альдис прощалась с Йелленвиком, стоя на палубе "Морского змея". Город так и остался непознанной сказкой. Она вернется сюда почти через год, но тогда все будет по-другому. И Альдис станет совсем другой.

Граница. Прошедший год лежал как на ладони. Прощание с отцом, тренировки на грани возможностей, изматывающие душу и тело, знакомство с эрлой Ауд, серые скалы Акульей бухты, единственный друг - Такаси и снова тренировки, тренировки, тренировки…

Незримая пружина в душе раскручивалась, выпрямлялась, ослабляя почти непереносимое давление. Не было сожалений. Все было не зря и было так, как надо.

Кнорр отходил от причала на одних парусах, раскинув золотые весла-крылья. Он с разбега разрезал носом волны и был похож на гордую морскую птицу, готовящуюся взлететь. Вот "Морской змей" вышел из гавани и рулевой развернул его почти навстречу ветру. Потом внизу, в трюме, что-то закряхтело, затряслось, опали белые покрывала парусов, золотые весла единым слаженным движением вошли в толщу воды и корабль поплыл-полетел. Легко и плавно опускались и поднимались неутомимые весла, ведомые сложным механизмом, а ветер полоскал косички Альдис и рвал крики чаек в клочья.

Лис проснулся. Поморщился, недовольно оглядываясь. Что его разбудило? Йотунство! Он так хорошо спал, и ему ничего не снилось. Вернее, он так хорошо спал, потому что ему ничего не снилось. Отличное времяпровождение, между прочим. Уставший разум не тревожат таинственные образы, спешащие обратиться в многозначительные символы, да и реалистическое сновидение с его каруселью знакомых и незнакомых людей не мешает отдохнуть. Несомненно, лучший сон - никаких снов.

Изменившийся шум двигающих корабль механизмов подсказал, где искать причину. Хельг заснул под похожие на мурчание кота звуки движителя, но резкий треск подрубленного дерева, падающего на землю, мог разбудить кого угодно.

Иггдрасиль рухнул, не меньше.

Дерева, разумеется, не было. Был лишь движитель.