Михаил Луговой - Игра на понижение

– Ну, до Сатурна мы, положим, пока не добрались. Разве что отец твой все земные океаны превратит в луц.

Все рассмеялись. Хотя Земле вряд ли грозила участь планеты Плюк из старого фильма, превратившей свои океаны в топливо, все помнили, что квазиполимер «Лед-52», благодаря которому наконец стали более дешевыми космические рейсы и на заводе по производству которого трудился отец обеих братьев, тоже производился из морской воды.

– Ну, в луц не в луц, – ответил тот, – но стараемся как можем. Сейчас грузооборот с Луной и орбитами такой, что у нас все объемы на пять лет вперед законтрактованы.

– Это только кажется, что до Сатурна далеко, – покачал головой Евгений. – А на самом деле у нас ходят слухи, что этой осенью или следующей зимой будет сформирована комиссия по рассмотрению проекта пилотируемой экспедиции. Вроде бы как раз к Сатурну. И отряд испытателей под этот проект формировать будут. Вот в его составе я бы и хотел оказаться.

– Каким же образом?

– А я пока не знаю. Поговаривают, что состав будет таким: часть из имеющих опыт длительных экспедиций, часть из тех, у кого есть большой опыт посадок на планеты и спутники. Поэтому для меня допуск к самостоятельному пилотированию паромов так важен. Налет даст преимущество. И еще государственные награды, но это уже из области фантастики. – В глазах у новоиспеченного старшего лейтенанта появилось мечтательное выражение. – Вот это и станет величайшим шагом для человечества, не чета какой-то Луне. Поэтому без тоста нам все же не обойтись. Давайте выпьем за инопланетян. За Почтальонов. Мы ничего о них не знаем, кроме того, что они есть, но одним этим фактом они перевернули жизнь на нашей планете.

– Вот и она, истинная причина, – подначил брат. – Женька хочет первым пожать им клешню. Или щупальце, или что там у них есть. Понятно, что у космонавта шансов на это больше. А я поддержу, если они вдруг окажутся не такими мирными, как нам сейчас кажется. Огнем.

И первым поднес ко рту бокал. Остальным ничего не оставалось, как повторить.

– Михалыч, я твоих молодцев прямо не узнаю, – крякнул собеседник. – Женька был такой тихий застенчивый парень, прямо затворник, а туда же – рвется на астероиды. Олежка всегда был немного шебутной, но чтобы воевать с Почтальонами – такого я от него не ожидал. И на тебя вроде не похоже. Материнское влияние?

Отец пожал плечами.

– Мать? Она больше по религиозной линии. Она ребят священниками пыталась сделать, представь только. Ты просто давно не был у нас. Как профессором стал, так я тобой гордился, но мог хоть иногда вживую предъявить знакомым. А как докторскую защитил – засел в Москве и носа не кажешь.

Прозвучало это упреком.

– Так, дела, – оправдался профессор. – Я же не просто ученый, а можно сказать, человек государственный…

– Мне мать планшет запрещала, – вспомнил Евгений. – Говорила, что электронные гаджеты от дьявола. Игры компьютерные особенно. Если бы не это, я бы, наверное, удовлетворился виртуальным космосом. А так плакал, когда маленький был. Боялся, что придет ночью дьявол, а представлял его в виде попа нашего.

– Не встречаетесь? – поинтересовался профессор.

Отец сокрушенно покачал головой.

– Лидия, как постриглась, домой носа не кажет. Бегство от мира. Не одобряю я этого.

Немного помолчали. С развитием цивилизации появились и люди, стремившиеся отказаться от ее достижений. Во второй половине XXI века это чаще всего выражалось в уходе в виртуальное существование, но находились и те, кто уходил от мира и более традиционными способами. И количество таких людей росло.

– Может быть, Лида была не так уж неправа, когда детям планшеты запрещала, – задумчиво протянул профессор. – С развитием электроники человечество наверняка стало бы гигантским муравейником, погруженным в самое себя. Да, его «внутренний космос» был бы чудовищно богат. Он включал бы в себя и «петлю Цирцеи», и звезду Бетельгейзе, и самые быстрые космические корабли. Только создавал бы их не человек, а роботы на автономном обеспечении. Мы стали бы довольно жалкой цивилизацией, обреченной на уничтожение при резком изменении внешних условий. Кто знает, не являются ли именно такими иные цивилизации, о которых упоминали Почтальоны. И мы ведь в начале века уже вступили на этот скользкий путь. Единственная цивилизация, способная к развитию вовне, это та, где в психологии идивидуума отсутствует страсть к играм. Но присутствует естественный научный интерес. Быть может, Почтальоны как раз такие.