Вадим Михальчук - Люди и волки (Черная пустошь – 2)

Декан засмеялся:

«У меня, в отличие от вас, есть ученая степень, мистер Ли. Без нее вам даже не стоит соваться к каким-нибудь журналистам, а о серьезных издательствах можете забыть сразу же, с вашим-то видом на жительство».

Он был прав и я знал это. Он тоже это знал:

«Вы не успеете, мистер Ли. Я опережу вас в любом случае. Как бы ты не старался, ты так и останешься паршивым китаёзой, выскочкой из китайского квартала, посудомойщиком во второсортном ресторане. А теперь пошел вон, узкоглазый».

Декан нажал кнопку селекторной связи:

«Миссис Эштон, попросите охранников войти».

В кабинет вошли двое. Декан поднялся из-за стола:

«Господа, пожалуйста, покажите мистеру Ли, где здесь у нас выход».

Я молча поднялся. Охранники встали за мной. Они были спокойными – ведь я тоже был совершенно спокоен. Декан посмотрел мне в глаза и сказал:

«Прощайте, мистер Ли».

Я посмотрел в его глаза и молча вышел из его кабинета. Декан выглядел немного разочарованным.

– Почему, Чень? – спросил Сергей.

– Я, в некотором роде, прочитал его мысли, Сережа. Он страстно хотел, чтобы я взбесился прямо у него в кабинете, чтобы набросился на него, выкрикивая страшные угрозы по-китайски, а охранники успели оттащить меня, слетевшего с катушек китаёзу-неудачника от него, декана кафедры органической химии престижного университета, профессора наук, доктора такого-то, члена таких-то и сяких-то обществ и светила мировой науки. Он страстно желал, чтобы охранники пару раз проехались по мне дубинками, а я, в ответ, напал бы на них и дал повод вызвать полицию. Я не дал ему ни малейшего повода причинить мне больше зла, чем он успел причинить мне. А потом мне прямо-таки было видение, Сережа, – улыбнулся Чень, – я как бы проник в его больной мозг и увидел его глазами такую картину – я стою на пороге его кабинета, охранники вывернули мне руки за спину, у меня в глазах слезы, сопли текут из носа, я жалобно, как побитый пес, смотрю на него и говорю всего два слова: «За что?» Ему так хотелось, чтобы я умолял его и унижался перед ним, поэтому он немного расстроился, когда я молча вышел из его кабинета в сопровождении двух скучающих охранников.

– Ничего себе, – выдохнул Дубинин. – А что дальше?

– А дальше, – улыбнулся Чень, – мне представился прекрасный случай применить свою философию к себе самому. Я вышел за территорию университета, остановился посреди тротуара и посмотрел в небо. Там, высоко-высоко, плыли облака, похожие на перья белых лебедей. Я закрыл глаза и сказал себе: «Я – камень и вода не проникнет в меня, вода стечет по моему телу, не причинив мне никакого вреда. Я – камень». Когда я открыл глаза, мне стало гораздо лучше. Вот и всё.

– Ничего «вот и всё», – сказал Сергей. – Что было дальше?

– Ты прямо как домохозяйка, которую оторвали от любимой мыльной оперы, – улыбнулся Чень.

– Чень, не будь занудой, рассказывай.

– Дальше всё было просто – я поехал в ресторан, забрал свои вещи, оставшиеся сбережения и смылся, не заплатив дядюшке за квартиру за целый месяц. Я продал отцовские часы – у меня было очень мало денег, сел в автобус и уехал так далеко, как мог. Всё пошло, как было раньше, еще до университета – по вечерам я снова мыл посуду в одном ресторане, в другом ресторане, по утрам, работал уборщиком. Поначалу жил на улице, но это продолжалось недолго, всего месяц. Потом снял квартирку в одном из дешевых домов на окраине.

Тараканы там были размером с шоколадный батончик, не меньше. Они совсем не боялись меня, а я не хотел их убивать, я просто отодвигал их газетой в сторону, а они отползали так лениво, как пережравшие собаки. Иногда мне казалось, что еще чуть-чуть – и они заговорят со мной: «Привет, Чень. Как дела на работе?» Я уже месяц почти ни с кем не разговаривал, вряд ли фразы: «Хлеб и маргарин, пожалуйста» или «Мне вон ту банку рыбных консервов из тунца» можно назвать нормальным общением.

И вот однажды, возвращаясь поздно ночью домой, я поднимался по лестнице и услышал: «Привет, парень. Как дела на работе?»

Чень улыбается и продолжает:

– Я от усталости сдуру подумал, что это мои тараканы со мной заговорили. А это оказался Майкл Фапгер, он снимал квартиру надо мной. Майк сидел на лестнице, потягивая из бутылки, и курил. Он заговорил со мной, улыбаясь во весь рот, ну, ты знаешь Майкла, я ответил, что вроде бы все нормально, спасибо. Майк молча кивнул и спросил меня просто так: «Тяжело тебе, парень?» Я посмотрел ему в глаза, кивнул и сел рядом с ним. Мы проболтали, сидя на ступеньках, где-то полчаса и я понял, как соскучился по нормальному человеческому общению.