Александр Афанасьев: Чужая земля

Они так и не вышли из машины, остались сидеть в ней. Через несколько минут — из одного из домов вышла закутанная в никаб женщина, села на переднее сидение Ниссана. Обменялась несколькими словами с водителем, поясняя куда ехать.

— Салам — обернувшись, сказала она двоим «женщинам», сидящим на заднем сидении такси.

— Салам — ответил капитан Моррелл, стараясь, чтобы его голос звучал как у женщины. Получилось не очень — как у педика на Центральном вокзале Нью-Йорка, пристающего к мужикам у туалетов.

— Неплохо… — оценила Азиза — но лучше не повторять это без необходимости. С женщинами здесь никто не разговаривает. Мы — никто.

— Я знаю… — сказал Моррелл.

Азиза — была наполовину курдкой, наполовину турчанкой, и это было плохо — на Востоке полукровок не признает ни один народ, кроме разве что совсем уж слабых. Она чудом выжила во время Аль-Анфаля — притворилась мертвой, когда пьяные саддамовские солдаты убивали ее отца и насиловали ее мать. Когда пришли американцы — они сказали все, брек. Начинаем с чистого листа, забудьте все что было. Но только очень наивный и не знающий Востока человек мог надеяться на то, что и в самом деле — забудут. Здесь никто ничего не забывает — никогда.

Азиза работала в больнице старшей медсестрой, фактически врачом — потому что она закончила нормальное медицинское училище в России, когда была беженкой. Из России она вернулась сюда, в Ирак, переехала в Багдад. В Багдаде — у нее никого не было, и она устроилась в Садр-Сити, поступила на работу в больницу. Даже сейчас, когда врачей катастрофически не хватало, а тем более — врачей в Садр-Сити, на должность врача ее не приняли, потому что ей нечем было заплатить за должность врача. Но она работала медсестрой в госпитале Садр и одновременно — была на связи у американской и израильской разведки. Потому что она ненавидела тех, кого лечила, и если эти люди хотели, чтобы здесь был ислам, исламское государство — она хотела так, чтобы эти люди не могли справлять свою веру, чтобы здесь были американцы, как можно дольше — тогда эти люди почувствуют тоже, что чувствовали курды под саддамовской пятой. Ей, конечно, платили — но она работала по идеологическим соображениям, и потому — была надежной.

— Что нового? — спросил капитан.

— Здесь все больше и больше пришлых. Людей, которые приходят из Ирана. Ждите большой беды…

Капитан кивнул, его лицо под черной накидкой никаба было мрачным. Когда они только сюда вошли — действовал принцип «все кто против Саддама — друзья». Совершенно идиотский принцип, но в рамках его немало оружия перепало и шиитам и курдам. Саддам был суннитом, представителем суннитского меньшинства — и казалось разумным дать оружие шиитам и курдам для того, чтобы они сами навели порядок на своей земле. Если с курдами этот подход полностью себя оправдал — они вообще были в основном христианами — то шииты, получив оружие и сформировав отряды исламской милиции — по указке из Тегерана начали убивать американских солдат. Эти люди не хотели независимости — они хотели объединения Ирака и Ирана в единое шиитское супергосударство, которое моментально становилось зоной антиамериканского действия.

Вот почему — в стране все больше и больше агентов иранской ВЕВАК [12] Иранская внешняя разведка. — а то и настоящих иранцев, боевиков Корпуса стражей исламской революции. Дойдя до своей крайней точки, маятник качнулся в обратную сторону, разбрызгивая кровь. Теперь — уже командиров иракской армии, полиции, и даже службы безопасности при Саддаме разыскивали и уговаривали поступить на службу новому Ираку, чтобы хоть как то противостоять катившемуся по стране валу насилия.

— Он здесь?

— Пока нет. Ничего нового.

— Машина?

— Пригнали. Стоит на территории больницы — Азиза достала откуда-то из никаба ключи и передала им — сколько вас будет?

— Четверо. Еще двое прибудут до конца дня.

— Это много. У меня есть свободная палата для вас, но она небольшая и надо будет немного потесниться…

Полковник Спраат вместе с группой безопасности и несколькими людьми из двадцать второго батальона военной полиции — на нескольких машинах прибыл на базу «Спартанец-главная». В колонне, на которой ехал полковник — шел Страйкер в разведывательно-командном варианте, сейчас его загнали за штабное здание, подняли антенну и установили связь с теми, с кем ее нужно было установить. Опасаясь появляться со значительными силами, полковник оставил резерв на базе Апач (Gunner main), которая располагалась на самом берегу Тигра. Они должны были выдвинуться, если оперативная группа попадет в совсем уж плохую ситуацию. На этот случай — полковник добился выделения в свое распоряжение двух танков Абрамс.