Роман Глушков: Кровавые берега

Дабы не создавать толчею и заторы, командирам стерегущих переправы механизированных отрядов было запрещено задерживать переселенцев – вторая их волна ожидалась куда более массовой. Также охране поручалось следить, чтобы мигранты не попадали под колеса танкеров, которые, несмотря ни на что, продолжали курсировать по гидромагистралям Атлантики.

Командир здешнего пограничного гарнизона, полковник Рабаль, не имел ничего против наших пропускных документов. Но велел подождать несколько часов, пока пройдет очередная вереница беженцев и на переправе станет не так многолюдно.

Мы не возражали против выпавшей на нашу долю передышки, съехали с дороги и предались ничегонеделанью, благо «Гольфстриму» не требовалось срочное техническое обслуживание.

Однако не прошло и часа, как наш отдых был прерван раздавшимися с переправы испуганными криками.

Мы только что съели незапланированный полдник и сейчас блаженно дремали, лежа на матрасах и почесывая сытые животы. Но криков было так много, что они поневоле долетели до нас, хотя мы остановились в стороне от переправы. Встать близко к ней означало испортить себе весь отдых. Идущие мимо переселенцы часто докучали просьбами взять на борт если не их, то хотя бы их груз или скот. На днях мы едва отмыли палубу от навоза после одной такой неосмотрительно заключенной сделки и не собирались больше наступать на эти грабли.

Вскочив на ноги, я, Убби и Гуго осмотрелись и сразу обнаружили то, что встревожило мигрантов (Малабонита не могла вскочить вместе с нами, так как все еще носила на сломанном бедре хирургическую шину). Далеко на северо-востоке, где-то у отрогов Африканского плато, в небо вздымался гигантский столп… нет, не света. И не метафламма, хотя первым делом мы подумали, что видим именно его. Но, присмотревшись, поняли, что это все-таки не черный всполох.

В вытянувшейся до неба вертикальной черной кляксе имелись оттенки, каких в обычном «би-джи» отродясь не наблюдалось. Помимо черного, там присутствовали вкрапления серого, белесого и совсем уж невероятного красного и оранжевого цветов! Причем последние испускали заметное даже с такого расстояния мерцающее свечение.

Второе отличие этого явления от выброса метафламма состояло в том, что оно продолжало расти ввысь и чуть медленнее – вширь. В то время как «би-джи» резко вырастал до определенного размера, а затем начинал бесследно таять в воздухе. Этот странный черный столп таял не менее странно. Достигнув заоблачных высот, он был подхвачен ветром, и тот начал медленно сносить его к северу, одновременно развеивая эту неведомую субстанцию словно пыль.

А еще оттуда вроде бы доносились далекие громовые раскаты. Но тут мы могли и ошибаться. Подобные звуки издавали и обычные обвалы, что нередко случались на обрывистых склонах разломов.

Мы уже поняли, что глядим не на метафламм, но все равно дружно обернулись на Физза. В этих широтах было заметно теплее и солнечнее. Тепло и свет вывели ящера из анабиоза, после чего он малость повеселел и вновь обрел аппетит. Последнее было верным признаком того, что наш хвостатый товарищ со дня на день восстановит силы и приступит к исполнению своих обязанностей светоча и ночного дозорного.

Физз за многие километры чуял выбросы метафламма и такой огромный точно не проморгал бы. Однако сейчас он не оглашал палубу тревожными окриками «Пи-тши! Пи-тши!». Да и сам варан, не отказавшийся перекусить вместе с нами, выглядел умиротворенным, хотя он тоже пробудился от дремы и повернул морду в сторону загадочного явления.

– Кто-нибудь скажет, какого пса там творится? – прорычал Сандаварг, не сводя взора с этого э-э-э… наверное, правильнее было бы назвать это облаком.

– Que je sois maudit! – вскричал вдруг де Бодье и даже отпрянул в испуге от борта. – Да ведь это же… Мадам и мсье! Да ведь мы с вами видим самый настоящий вулкан! Пусть выпадут мои последние волосы и ссохнутся мозги, если я ошибаюсь!

– Вулкан?! Да вы в своем уме, мсье?! – От такого заявления Малабонита тоже пришла в нешуточное волнение и заерзала в кресле, пытаясь встать. Мы с северянином помогли ей подняться и проводили ее к борту, где она могла найти себе опору и утолить разыгравшееся любопытство.

– Да, именно вулкан! До него очень далеко, но это, безусловно, он! – твердо стоял на своем Гуго, слегка задетый за живое недоверием Моей Радости. – Но если у вас, мадам и мсье, есть другие здравые идеи насчет этого феномена, прошу, не томите, озвучьте их!