Роман Глушков - Кровавые берега

Впрочем, сейчас из всего человечества меня беспокоила судьба лишь малой его части – нас, Дарио и прочих членов экипажа «Носорога». Мы не могли позволить себе погибнуть на краю Жерла, не успев сбросить в него «черную грязь». А значит, нечего было отвлекаться на любование здешними достопримечательностями.

Теперь наш путь лежал под гору, причем на последнем его этапе придется катиться уже не по камням, а по иностали. Колодец был обложен ею подобно тому, как люди обкладывают плитами водяные колодцы или бассейны. Никакого ограждения вокруг Жерла не наблюдалось, но мы и не собирались подъезжать к самой его кромке. Для запуска бомбы будет достаточно выстрелить ею за полсотни метров до цели – так, чтобы у нас еще осталось место для последующего разворота.

Просто катиться по склону к бездне было бы самоубийственной тактикой. Прежде мне не доводилось маневрировать на полностью иностальной поверхности да еще на малознакомом бронекате. И я мог лишь догадываться, как он себя при этом поведет. Поэтому я выбрал иной способ спуска: спиральную траекторию – такую, по какой катится шарик рулетки, прежде чем упасть в нужный сектор. Только наш путь по воронке искусственного кратера должен был ограничиться примерно четвертью оборота.

– Готовность номер один! – проорал я, и мой приказ эхом полетел по палубе, передаваемый от бойца к бойцу. – Работаем по цели на ходу! Действовать четко по моей команде!

Дарио уже сидел пристегнутым в пилотском кресле и сжимал в зубах маленький каучуковый брусок, чтобы при старте невзначай не откусить себе язык. Поскольку в эти мгновения от Тамбурини ничего не зависело, а сам он был обездвижен, парень ощущал себя крайне нервозно. Он вертел головой, стараясь не упустить из виду «галошу», дрожал и утирал рукавом катящийся с него градом пот. Ладно, герой, потерпи – недолго осталось. Главное, не рехнись раньше времени от ужаса и не забудь дернуть свой рычаг в нужный момент…

Малабонита и Убби взялись обстреливать второго охотника, пытаясь повредить ему двигатели или хотя бы не позволить наводчикам крупнокалиберного орудия взять нас на мушку. В третий раз оно шарахнуло, когда мы катились по склону. И снова промах! Но снаряд пронесся настолько близко от нас, что чиркнул по крыше рубки, а в спину мне ударил турбулентный поток воздуха.

На выстрелы мелких вражеских «Подергушек» я уже почти не обращал внимания. Заметил лишь, что все болванки ударяют в палубу на расстоянии от бомбы… Ага, значит, Вседержители поняли, что это такое, и не желают разбить контейнер, когда он фактически угодил в Жерло! Что ж, хоть это обнадеживает. Только кто бы застраховал Тамбурини от шальных снарядов?! И когда один из них размазал по борту ассистента, только что помогавшего Дарио закреплять ремни, эта угроза стала как никогда реальной…

Не думать, не думать о смерти! Ни о своей, ни о чьей-то еще. Даже если кровь и ошметки тела разбрызганы по палубе прямо передо мной, все равно не думать! Думать только о работе! Только о ней, и ни о чем больше!..

Выехали на иностальную облицовку. Еще немного, и начинаю тормозить. Доносящееся из-под колес громыханье очень походит на то, какое издавал Физз, вползая на крышу рубки и устраиваясь там поудобнее… Но Физз сейчас далеко, а цель – вот она, совсем рядом! Нечего вспоминать о Физзе – надо думать только о цели!

В небе над Жерлом появляются другие летучие тени. Их много. Даже очень. Гораздо больше, чем нужно для уничтожения «Носорога». Но не думать о них, а думать только о цели. Только о ней, а Вседержители и их «галоши» пусть катятся псу под хвост!

Пора тормозить.

Механикам в трюме проще. Они не видят того ужаса, что творится снаружи. Конечно, им тоже страшно. Но они выполняют мой приказ без малейшего колебания и переключают бронекат на малый ход. Коробка скоростей завывает и скрежещет, готовая вот-вот рассыпаться от натуги, но «Носорог» начинает медленно терять скорость.

БУМ-МВЖ-Ж-ЖАХ-Х!!!

Что-то большое, стремительное и неуловимое глазу вырывает изрядный кусок правого борта, проносится над палубой, разрывает пополам еще одного ассистента Дарио и срезает подпорки главной орудийной площадки. Слышен дикий лязг и скрежет, которые становятся еще громче, когда площадка падает прямо на левое заднее колесо «Носорога». Будь она поменьше, колесо сбросило бы ее вперед и проехалось по ней. Но платформа гораздо шире колеса и потому, завалившись набок, просто сваливается с него на склон и кувыркается вверх тормашками.