Александр Зорич: Пилот особого назначения

— Кивер на связи. Держу 100М, норма.

— Я Комета, системы в штатном режиме.

— Кистень, норма.

— Че Гевара, наблюдаю легкую поляризацию вдоль плоскостей. Никаких замечаний, но странно.

— Жар-Птица, у меня то же самое. Из-за этого небольшая засветка по тактическому радару.

— Ладно, спишем на фокусы рачьей техники. «Асмодеи», как у вас?

Мы рубим космос в системе Вахрам. Страшно сказать, прямо в личном палисаднике Сетад-э-Бозорг — клонского Верховного главнокомандования!

Позади исчез «Дзуйхо», проглоченный демонами X-матрицы. Прямо на нас наползает колоссальный шар — голубоватая дымка, расчерченная пурпурными волнистыми полосами и темно-лиловыми, почти черными завихрениями. Это Бирб — газовый гигант.

Он кажется диском — обычный обман зрения. Как подлетим ближе — превратится в блюдце с загнутыми вперед краями.

Кабина обещает приступ клаустрофобии: как вы помните, чоругские флуггеры не имеют остекления — только трансляцию на панораму от сотен световодов и десятков внешних камер. Сплошная броня.

Пока ничего страшного. Иллюзия прозрачного колпака полная. Даже лучше — обзор просто великолепный. Иногда кажется, что твой ложемент гуляет сам по себе в открытом космосе.

Есть такая полезная в бою функция, когда по команде пульт целиком или частично накрывает голограмма, эмулирующая вид под брюхом. Умеют чертовы космораки (или космопауки?) строить технику! Собственно, все на усмотрение пилота. Хочешь, задний обзор можно вывести вперед. Хочешь под кресло — пожалуйста. И всё исполняется чоругским парсером быстрее, чем товарищ пилот успевает дать команду — не важно, голосом или набором клавиш.

Да только психику человека вся эта красота не обманет.

Никуда не денешься от того факта, что ты летишь в глухой бронированной скорлупе. А лететь в одну сторону немногим меньше суток. А еще работа… Бог знает на сколько часов. А еще назад.

Может получиться нехорошо. Впрочем, «нехорошо» может получиться и без всяких там фокусов нервной системы.

Ревенко общается с «Асмодеями» — и правильно. Флуггеры инфоборьбы — «горбатые» — очень хорошие машины. Отличная автономность, отличная обитаемость экипажа (есть даже каюты для отдыха), но вот с пилотажем, относительно чоругских таратаек, заметные проблемы.

«Горбатые» разгонялись до 100М очень долго. Возникли определенные вопросы с синхронизацией полета. Но теперь нас догнали. Один борт встал впереди строя звеньев, второй позади, и нас накрыло дифракционное поле.

Потом очертания «горбатых» подернулись дымкой, посерели, как-то выцвели. Еще пара секунд — и они пропали с наших радаров и с наших глаз. Это заработали генераторы всережимной невидимости «Гриффин». Опытные установки ценой в пол-линкора. А может, и в целый линкор, не знаю.

«Невидимость, может, и всережимная, однако вот так, с двухсот метров, я кое-что различаю. Какое-то дрожащее пятно. Но впечатляет, — подумал ваш покорный слуга и верный рассказчик. — Горжусь Россией!»

Что тут еще скажешь? Горжусь. И товарищем Ивановым.

В каких же верхах парит этот удивительный персонаж?! Что за звание у него и что за полномочия?! Мое почтение!

«Помни о бомбе, придурок! Одна в затылке, вторая — в реакторном отсеке. Обе одинаково смертоносны. Вспомнил? Вот теперь восторгайся».

— Борт 1, Ника вызывает.

— Здесь борт 1.

— Через пять тысяч маневр, перестраиваемся по варианту 12. Не нужно ли сбросить скорость?

— Справляемся, Ника.

— Добро.

Артем беспокоится. Наша маневренность — маневренность полноценных истребителей, несмотря на размеры. «Асмодеи» — крупная, валкая калоша. По сравнению с нами уж точно. К тому же изрядно перетяжеленная. На них установлена куча дополнительного оборудования, вовсе не в весе пера. А дистанция между нами, как говорится, шепчет.

Мы готовимся огибать Бирб.

Пройдем по эллиптической орбите и за счет гравитационного маневра доберем несколько чисел Маха. С Паркидой у нас без семи минут противостояние, переть еще далеко, такой вот фокус — вещь не лишняя.

Раздался тоновый сигнал — вызов на командирском.

— Иванов здесь, как слышите?

— Чисто, товарищ Иванов.

— Как самочувствие?

Все доложились, что пока порядок.

— Никто не собирается сойти с ума? Кокпиты-то у вас без живого обзора. Если кто-то соберется съехать с катушек — скажите мне, и я моментально активирую бомбу…

Пауза.

— …Х-х-ха-х-х-ха-х-х-ха! Шутка!

Вот такой юмору нашего вождя. Сухой, перхающий смех, будто смеется кофемолка. Неприятный в обхождении тип, как ни крути.