Дмитрий Старицкий - Путанабус

- Ты, гондон штопаный, - взревела Майлз, видать где-то я её все же зацепил за живое, - Ты здесь никто. И не тебе мне указывать, что мне с вами делать. На это у меня есть утвержденная инструкция, и я действую точно по ней.

- И в ней, конечно же, прописано, как похищать людей и применять к ним пытки? - это я произнес с издевательской ухмылкой, - Что-то сомневаюсь. Кстати, я могу увидеть эту инструкцию?

- Нет. Она для служебного пользования.

- Я так и думал, - усмехнулся ей в лицо, - Я могу видеть прокурора?

- Нет. Такового здесь нет.

- Я могу увидеть судью?

- Нет. На Базе такого не предусмотрено.

- Я могу увидеть атторнея?

- Нет. Такого тоже не предусмотрено.

- Я могу увидеть коронера?

- Нет. Такого здесь тоже не предусмотрено.

- Я могу увидеть местного шерифа?

- Нет. Такового здесь не предусмотрено.

- А кто здесь предусмотрен?

- Я.

- Вот как... Значит никакой демократии, никакого правового и гражданского общества у вас тут нет, а в наличии только голимый тоталитаризм и вождизм мисс Майлз. В таком случае именно вы и ответственны за всё. Я могу связаться с вашим прямым начальством, фюрерин Майлз?

- Нет. Советую вам всем оформить статус переселенца и не устраивать тут Жакерию.

- А то что? Вы нам уже угрожаете? Чем? Необоснованными репрессиями? Вы нас расстреляете? Или будете публично вешать? Я этому уже не удивлюсь, ведь пытки к нам вы уже применили.

Вот это стерва! Надо отдать ей должное - умеет держать удар. Я просто в восхищении.

- Не валяйте дурака, мистер законник. Оформляйте статус переселенца. В этом случае каждый из вас получит пособие от Ордена в размере одной тысячи экю и сможет свободно реализовать все свои планы по поводу еды, ночлега и прочих потребностей. Другого всё равно вам никто не предложит, - вновь высокомерно заявила Майлз.

Победоносно окинула нас презрительным взглядом, и вышла в стеклянную дверь.

За ней, не глядя на нас, молча, ушла Беляева.

Ну, что ж, один-ноль. В пользу Майлз. Но, как пел Высоцкий "ещё не вечер".

Оксана, оставшаяся одна на посту разбираться с нами, только развела руками, показывая нам, что она тут вообще не причем, и ничего другого для нас сделать, увы, не может.

- О, кей, - сказал я, не обращаясь непосредственно ни к кому, - значит мы все же заложники, а вы, - я указал пальцем на Оксану, - вооруженные террористы. Так вышло, и прошу не судить строго нас за последствия. Никакого бизнеса, это уже личное.

Включенный кондиционер, не сразу охладил, успевший нагреться автобус, некоторое время в нем было ещё душно.

Встав в проходе, я привлек к себе внимание "пионерок" и заявил.

- Дамы...

Девчонки засмеялись. Уже хорошо. Похоже, у них уже сформировалась стойкая реакция на это слово.

- Вокруг происходит что-то непонятное, но мы "эту сову разъясним" обязательно. Должны разъяснить. Пока же нам следует держаться вместе, ибо по отдельности они нас всех дожмут и всё сделают, как хотят. Первое, что необходимо, на всякий случай, уточнить список нашего "пионерского отряда".

Тут девчата снова засмеялись. Отлично. Лучше пусть смеются, чем плачут.

- Список, как нас самих, - продолжил я, Так и наших претензий к этой Базе. Я лично не верю, что нет пути назад. Но, даже если это и так, то стрясти с них компенсацию за оставленное нами имущество и прочий моральный вред, просто необходимо. Иначе нас уважать тут никто не будет. Давайте по одной ко мне. Я уточню ваши специальности, где учитесь, брошенное имущество и те де и те пе. Первая будет Комлева Дюлекан.

- Можно просто Дюля, - встала красивая девушка экзотической таежной внешности народов Севера.

Пока она до меня шла, я вынул из барсетки блокнот и ручку.

Дальнейшее собеседование вел полушепотом, чтобы другие "пионерки" не услышали, так как вопросы я задавал и не совсем уместные для общения вслух. Но весьма и весьма необходимые.

Дюле оказалось 18 лет. Родом из Хабаровского края. По национальности, эвена. Особо подчеркнула, что не эвенкийка, в эвена. Это близкие, но разные народы, как русские и белорусы, к примеру. Деревенская. Выросла в тайге.

В Москве учится на последнем курсе Пищевого колледжа по специальности "ихтиология и рыбопереработка", хотя сама очень хотела учиться на охотоведа, но колхозу - или как он там теперь называется - нужен был рыбный технолог, консервы делать. А так, как колхоз же за её обучение платил, то он и выбирал специальность. И в кредитном договоре прописал, что Дюля обязана отработать в нем, после обучения, не менее пяти лет.