Сергей Шкенев - Чертобой. Свой среди чужих

Грустная улыбка:

— Здесь.

— Не понял.

— А что понимать-то? Или ты думаешь, что этих людей сюда лечить принесли? Вот хрен с маслом… подыхать бросили.

— А смысл? Неужели невыгодно возвращать раненых в строй?

— Конкретно этих? Нет, невыгодно. Они официально считаются погибшими в том бою у пристани. Жертвы вашей кровожадности, так сказать.

— Но-но, не заговаривайся!

— Это правда. Городу нужен коварный, жестокий и беспощадный внешний враг, на которого можно сваливать любые случившиеся неприятности. Догадайтесь с первого раза, кого избрали на эту почетную должность?

От услышанного я немного обалдел. Ну да, и раньше меня называли за спиной разными нехорошими словами, но вот чтобы так, в качестве пугала? Суки драные, они еще и за это ответят! Вообще за все, насколько отвечалки хватит. Прямо сейчас и займемся.

— Кто у вас тут за главного?

Двумя часами ранее.

— Низко пошел, видать, к дождю, — прокомментировал Санек. — Как ты думаешь, им не больно?

— Представления не имею. — Старшая сестра с размаху пнула очередного твареныша, пытающегося облизать сапоги. — Отгони их на фиг, или я за себя не отвечаю!

— Да ладно тебе. — Мальчишка старательно прятал злорадную усмешку. — Не мешай зверькам выражать почтительность к вышестоящему начальству.

— Начальству другое место лижут.

— Какое? — В глазах промелькнул нездоровый интерес. — Я им передам.

Лена недовольно поморщилась — за безопасность приходилось платить некоторыми неудобствами. Сейчас, например, две сотни мобилизованных Сашкой и Василием тваренышей изо всех сил пытались ей понравиться. А вот зачем… Эти придурки внушили зверям не только потребность безоговорочного подчинения, но и страх. Страх того, что недостаточно почтительный к самому главному командиру боец будет убит и немедленно съеден. Живьем.

— Вася, ну хоть ты скажи!

«Нельзя. У них должна быть цель».

— Лизать мои сапоги?

«Этого достаточно. Иначе — плохо. Придется потерпеть».

Еще один тяжелый вздох. Поскорее бы уж все закончилось, вернулись папа с Андреем… вот они пусть и командуют этой «дикой дивизией». У них и опыта побольше, и вообще… терпения тоже. Наверное. А еще у старшего брата сорок шестой размер сапог — ему облизывание нужнее.

— Кыш отсюда, сволочь! — Подбирающийся твареныш получил по морде. — Строиться!

Васька грозно рыкнул, переводя команду, и зверье бестолково заметалось, пытаясь изобразить что-то похожее на строй в две шеренги. Хорошо еще, что глубокий овраг, в котором они собрались, был закрыт от посторонних глаз — вот бы опозорились! Наконец более-менее выровнялись.

— Так, бойцы, слушайте задачу и не говорите, что не слышали! Она простая — идем к городу и берем «языка». «Язык» — это не то, чем чистят мою обувь. Если кому что непонятно, спрашивайте сейчас. Вася. Переведи.

Неровный строй заметно оживился, а правофланговый твареныш, одноглазый и корноухий, робко поднял правую переднюю лапу.

— Ну?

«Спрашивает, будут ли кормить», — пояснил Васька.

— Это обязательно?

«Если противника нельзя кушать, то боец должен идти в бой сытым».

— Почему заранее не предупредил?

«Я сам только что вспомнил. Раньше как-то не приходилось ставить такие гуманные задачи. Послать проглотов на фиг?»

— Наверное, не нужно. Лучше скажу им речь.

Девушка прокашлялась, нахмурила брови, придавая лицу суровое выражение, и подняла сжатый кулак:

— Солдаты! Тысячи веков смотрели когда-то на вас с вершин пирамид…

Звери в строю начали неуверенно переглядываться, а Васька прокомментировал:

«Чего ты несешь? Какие солдаты, какие пирамиды?»

«Заткнись! — ответила так же мысленно. — Должны же быть на вашей планете хоть самые завалящие пирамиды? И потом, как-то их надо называть, не ублюдками же?»

«Логично».

«Вот и не мешай!»

Лена перевела дыхание:

— Солдаты! Перед вами город, в котором полно всяческих вкусностей! Повторяю — вкусностей, а не людей. Их как раз есть нельзя! Жрите все, война должна сама себя кормить, но люди там абсолютно несъедобные. Это приказ! Нарушение будет караться по всей строгости революционных законов! Утоплю, как слепых котят! Шкуру с живых спущу и натяну на барабаны! Всем понятно?

По мере перевода строй становился все ровнее и ровнее, и если бы не падающие в обморок особо впечатлительные твареныши… Ну да, идеальный порядок, хоть сейчас на парад выпускай.

Санек одобрительно заметил: