Вадим Денисов - Стратегия. Спасатель

Сейчас тут с этим греховным делом тоже все нормально, Совет вождей разрешил народу употреблять легкий наркотик, и конопелька, не стыдясь никого, торчит из-за изгородей тут и там, никто посевов не прячет. Идешь по улочке шириной в полтора метра и задеваешь локтями характерные листочки. Как же меня это радует… Раз здесь слегонца дунуть можно, значит, и покрепче зелье есть, для особых случаев.

А у меня-то случай особый, я зуб драть иду!

И искренне надеюсь, что обезболивающее у зубодрала-бирманца есть.

Вскоре прибрежные лодочные «сейфы» и дыряво-плетеные сараи с курями закончились, и началась настоящая жилая зона — улицы и переулочки Шанхая. И это не памфлет, а действительно Старый Город с причудливыми китайскими, или черт его знает какими, завитушками на домах. Словно старательно сбереженный заботливыми историками и краеведами, а ныне отданный во власть заезжим туристам и прижимистым антикварам, настоящий музей под открытым небом — колониальный Шанхай наяву.

Ничего европейского, чего вдосталь имеется в чистом и опрятном Базеле: этому восточному «муравейнику» хватает и своей непередаваемой прелести.

Крыши практически без «техногенки», солар-панели в большой редкости, серьезных антенн не видно, но простые есть, в Шанхае работает своя FM-станция. Уличное электричество отсутствует напрочь, маленькие светодиодные лампочки висят лишь под крышами крылец наиболее зажиточных домов, но жидкостные светильники на стенах висят у многих. Наверное, тут ночью интересно. Хотя и жутковато.

Собак не очень много, но они есть, всех мыслимых пород. Интересно, в новом мире корейцев любят? В города пускают?

Прохожие одеты кто во что горазд; вопреки моим ожиданиям, юго-восточных накидок немного, они в основном на женщинах. Часто встречаются люди в европейской одежде, рубашки с короткими рукавами навыпуск и джинсы здесь в почете. Ребятня бегает голяком или в драных кусках ткани, старшие уже в шортах и футболках. Много велосипедов, прикованных к стенам домов, мимо тихо проезжают скутеры. Люди на нас смотрят без всякого удивления — дескать, Шанхай и не такое видел, — но здороваются часто. И чего пугали? Спокойно тут как-то.

Ага! Пошли запахи!

Те самые, экзотически-восточные: цветочные, пряные, сладкие и перченые, дымные и жареные — чего и хотелось, о чем и мечталось! Ясно, что в здешнем Шанхае не проголодаешься, если деньги в кармане есть. У нас с Ленни есть. Мустафа предупредил, что ни в какие обменные пункты ходить не стоит, швейцарские креды тут принимаются за милую душу и по очень хорошему курсу, как и фуелы.

В конце таиландского квартала я зацепился взглядом за вывеску харчевни с названием «Dim Sum» и невольно сбавил ход — вот какие запахи, зуб болит, а аппетит прет!

Бирманский район отличался от тайского одеждой жителей и домами.

Позже я узнал, что именно в этом районе люди чаше всего обращаются к традиционному костюму, в остальных районах царит полный микс. Старики Новой Мьянмы сидели возле глиняных стен в характерных куртках с застежками. Женщины на улицах — в несшитых юбках-лонджах, спереди завязанных узлом. Головные уборы местных тоже приметны — повязки с узлом на боку или красные шапочки на каркасе.

Возле бирманской «стоматологии», с трудом втиснувшись в закуток между домами, грелась на полуденном солнце старая желтая «Импреза». Вопреки шанхайской традиции выполнять все крупные надписи только на английском языке на вывеске «стоматолога» не имелось вообще никаких надписей. Был нарисован зуб. Большой, белый, идеально чистый и без признаков кариеса, но безжалостно вырванный пририсованным рядом серебристым хромированным инструментом: просто непонятно, за что такой красавец пострадал.

Нам сюда!

Шагнув вниз на три ступеньки, я, потрясываясь, зашел первым, а следом за мной и Zicke втянулась в полумрак помещения.

Пахнет камфарой.

Воплей не слыхать.

Орудие пыток пока не жужжит.

Я чувствовал себя героем фильма ужасов.

Если бы не поддержка Ленни — боюсь, не осилил бы нервной нагрузки.

На звон колокольчика вышла приветливая восточная смугляночка в застиранном, но чистом белом халатике, моментально оценила ситуацию, выспрашивать не стала: просто пригласила, без малейшего восточного акцента:

— Прошу вас, пройдемте, Дэчин ждет вас наверху.

Все происходило быстро. Бирманца звали вовсе не Дэчин, это у них просто «хозяин». Господин Бо Те Мун был одет традиционно, невысок ростом, улыбчив, а по-английски — ни в зуб, пардон, ногой. Так что я общался с милой ассистенткой. Она и усадила меня в уникальное двухсекционное зубоврачебное кресло из плетеной лозы. Господин Бо глянул мне в рот, что-то резюмировал, ассистентка вытащила баллончик с длинным распылителем и три раза прыснула на больной зуб.