Вадим Денисов - Спасатель

Потапов Фёдор Дмитриевич,

Русский, родился в Москве, 29 лет, холост,

Образование высшее, инженер-строитель,

Последнее место работы: повар геопартии, оз. Таймыр,

Философ-романтик, практик экстремальных загородных нагрузок.

Сейчас: лежит, отдыхает.

Пробуждение.

Особо интересна "попаданцам в перспективе".

Лежу себе, отдыхаю. В небо смотрю. Думаю.

Я по знаку зодиака — Близнец. Продвинутый. Поясню.

В мистику знаков Зодиака я не верю, я верю в штамп Зодиака. Поставили на тебя с раннего детства печать — будешь ей следовать, куда ты денешься. Если годами дуть в уши, что ты… такой… и вот такой… Что тебе, согласно знаку, свойственно вот это… Как тут устоять, постепенно таковым и становишься. Это не мистика, это NLP, в чистом виде. Так вот. Моя "продвинутость", в данном случае, означает умение не сомневаться лишний раз в мелочах, предаваясь этим мукам лишь в критических ситуациях. Последнее я считаю полезным делом, немало людей свернули себе голову, пытаясь тупо таранить стену непреодолимых, во всяком случае, с первого взгляда, обстоятельств. Человеку нормальному вообще свойственно сомневаться, некоторые прислушиваются к этой норме, а об упрямых мы сейчас говорить не будем — за их недолгоживучестью.

Сейчас мне очень нужно время для раздумий.

Поэтому через полчаса не встал, а устроился поудобней, да так, чтобы не видеть лишнего, и уже увиденного вполне достаточно. Лёжа на спине, я поёрзал по земле в поисках совмещения природных земных выпуклостей и собственных анатомических ямок, нашёл, как мне показалось, оптимум, — так пойдёт, теперь можно ещё полежать.

Взвесим всё ещё раз, а там уже видно будет.

Встанем, отряхнёмся, тогда и осмотримся цепко, и в проблему вглядимся пристальнее. Тут такой нюанс. Если ты вынужденно оказался на краю пропасти, суетиться не стоит, за тебя уже подсуетились. Замри, подумай, сделай осторожно.

И ещё. Мне страшно. Очень.

Никогда не верьте описаниям первых минут жизни "попаданцев" в новый мир, если в тексте на заднем фоне нет ясно обозначенной подложки из липкого въедливого страха, а то и ужаса. Я не очень вас удивлю, если сообщу: оказывается, первый, самый гадкий страх вызван не предстоящими открытиями, а резкой, обвальной потерей всего привычного, старого-доброго?

"Это что же выходит? Это значит, если именно так вышло, что я ничего из своей прошлой жизни никогда больше не увижу? Согласен, жизнь моя не была образцовой, да и итоги не столь радужные, как хотелось родителям, но это моя жизнь! Это мои итоги! Были…"

И вот это самое страшное слово "были" моментально сжимает твоё сердце тисками, сосуды сжимаются — руки немеют от плеч до запястий, потом пульс подскакивает, дыхание учащается — так, что всё тело дёргается. Хорошо бы крикнуть, думается тебе, но, если ты не полный дебил, то орать не будешь, потому что понимаешь — кричать нельзя: не буди лихо, не зови новые напасти. Ты ещё ничего про них не знаешь. Затаись, замри!

Однако, осознавая воспалёнными мозгами ещё и эту проблему — неизбежность узнавания Новой Среды, — ты вновь подставляешь трясущееся тело под липкий холодный душ.

Потом приходит понимание, что, вполне вероятно, тебе придётся кардинально изменить способ жизни. Кто знает, как этот мир относится к убийству ближнего? Что в норме у местных? Кем ты должен быть или стать, чтобы выжить? Это в тексте легко — десять слов набил, и герой уже с мечом в руках, ничё, машет. Двадцать набил — вот он и с луком, готов всадить стрелу в человека. И чего он у себя во дворе в последний весёлый раз не махал и не всаживал, когда его гопа прессовала, не понятно. Алло, попаданец! Тебе придётся стать Другим! Или сдохнешь.

И вот тогда накатывает снова.

Страх слабеет этапами, снижая интенсивность, но, всё едино, прессуя по-полной. Вот представьте себе, что вы — всего-то! — прилетели из Москвы в деревню к родственникам, ну, например, под Омск. Одна страна, одни люди. Ан нет. И страна, как быстро выясняется, не совсем одна, и люди — не совсем одинаковы… А уж образ жизни, динамика, житейские нормы и правила…

А тут — радикальный "пендель". Как оно покажется?

Я всё это уже испытал.

Сейчас лежу вот, отдыхаю. В себя прихожу, точнее, почти пришёл.

Ну, что же, давай ещё раз проверимся.

Итак, это не Таймыр. Конечно, может это и конец июля, но, точно, не на северном Таймыре, авторитетно заявляю. Нет там деревьев. Кустики, и те в огромную редкость. Даже ягеля почти нет, поэтому местные нганасане никогда сюда, в район озера Таймыр, не заходят, оленю на перегонах кормиться нечем. Дикий, правда, заходит вдоль рек… Промысловики называют его кратко, без всякой романтики: ДСО, дикий северный олень.