Дэннис Фун - Вольный странник

«ТЕБЯ УЧИЛИ ОТВЕРГАТЬ НАСИЛИЕ И НИКОГДА НИКОГО НЕ ЛИШАТЬ ЖИЗНИ, — ПРОИЗНОСИТ ПАПА. — ТЫ ХОРОШО УСВОИЛ ЭТИ УРОКИ. ОНИ ПОВЫШАЮТ ШАНСЫ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА НА ВЫЖИВАНИЕ, РОУН, НО НЕ ГАРАНТИРУЮТ ЕГО. ТЫ САМ ВИДЕЛ, ЧТО ПРОИЗОШЛО В ТУ НОЧЬ, КОГДА БЫЛ УНИЧТОЖЕН НЕГАСИМЫЙ СВЕТ».

«ВСЕ ГОВОРЯТ, ЧТО Я ДОЛЖЕН ВЕСТИ ИХ НА ВОЙНУ».

«НЕТ НИКОГО ДРУГОГО, КТО МОГ БЫ ЭТО СДЕЛАТЬ», — ГОВОРИТ МАМА.

НЕ ВЕРЯ СВОИМ УШАМ, РОУН ПЕРЕВОДИТ ВЗГЛЯД С ОТЦА НА МАТЬ.

«НО ВЕДЬ ЭТО НЕ ОЗНАЧАЕТ, ЧТО ТАКИМ ЧЕЛОВЕКОМ ДОЛЖЕН СТАТЬ Я».

ОТЕЦ СМОТРИТ НА СЫНА ТВЕРДЫМ ВЗГЛЯДОМ, НО В ГОЛОСЕ ЕГО ЗВУЧИТ ПЕЧАЛЬ.

«ВОЙНА РАЗРАЗИТСЯ В ЛЮБОМ СЛУЧАЕ, НЕЗАВИСИМО ОТ ТОГО, ВОЗГЛАВИШЬ ТЫ ВОЙСКА ИЛИ НЕТ. НО ДАР, КОТОРЫМ ТЫ ОБЛАДАЕШЬ, МОЖЕТ СПОСОБСТВОВАТЬ ПОБЕДЕ И МИРУ. ЭТО И СТАНЕТ ДЛЯ ТЕБЯ НАСЛЕДИЕМ НЕГАСИМОГО СВЕТА. НО КАК ВОСПОЛЬЗОВАТЬСЯ СВОИМ ДАРОМ, РЕШАТЬ ТОЛЬКО ТЕБЕ».

НА КАКОЙ-ТО КРАТКИЙ МИГ РОУН ОПУСКАЕТ ГЛАЗА. У НЕГО МНОГО ВОПРОСОВ, НО ОН ЗНАЕТ, ЧТО НИ НА ОДИН ИЗ НИХ НЕТ ОТВЕТА, А МОЖЕТ БЫТЬ, ОН ПРОСТО НЕ ХОЧЕТ ИХ ЗНАТЬ. РОДИТЕЛИ ЕГО СДЕЛАЛИ СВОЙ ВЫБОР, ТЕПЕРЬ НАСТАЛА ОЧЕРЕДЬ ЕМУ ДЕЛАТЬ СВОЙ. ОН ПОДНИМАЕТ ВЗГЛЯД И ВИДИТ, ЧТО ВСЕ ВОКРУГ ИСТОНЧАЕТСЯ, СТАНОВИТСЯ ПРОЗРАЧНЫМ, И РОДИТЕЛИ ЕГО ТОЖЕ БУДТО РАСТВОРЯЮТСЯ В СТРАННОМ СВЕЧЕНИИ.

«ПОДОЖДИТЕ! ПОЖАЛУЙСТА!»

«СТРАНСТВУЙ ВОЛЬНО, РОУН ИЗ НЕГАСИМОГО СВЕТА», — ШЕПЧУТ ОНИ, ПРОПАДАЯ В ОКУТЫВАЮЩЕМ ИХ СТРАННОМ СВЕЧЕНИИ И ИСЧЕЗАЯ ИЗ ВИДА.

Роун видел как в тумане склоненное над ним лицо Лампи, но понял, что друг за него очень беспокоился.

— С тобой все в порядке?

— Да, — улыбнулся Роун и впервые за много лет сам в это поверил.

ПЛЕЧО РОУНА НАЧИНАЕТ ПОКАЛЫВАТЬ КАК ТОГДА, КОГДА ЕГО КАСАЛСЯ ВИЛЛУМ, И ВСЛЕД ЗА ЭТИМ ПОЯВЛЯЕТСЯ ПЯТНИСТАЯ БУРАЯ КРЫСА. ОНА СУЕТЛИВО ПЕРЕБИРАЕТ ЛАПКАМИ, КУДА-ТО СПЕША ПО ПОКРЫТОЙ ЛИСТЬЯМИ ЗЕМЛЕ, И РОУН СЛЕДУЕТ ЗА НЕЙ. ОНА ПРЫГАЕТ НА КОЛЕНО ВИЛЛУМА. ТОТ СИДИТ, СКРЕСТИВ ПОД СОБОЙ НОГИ, УСТРЕМИВ ВЗГЛЯД НА ЛАДОНИ. НА НЕКОТОРОМ РАССТОЯНИИ ЗА НИМ ПЫЛАЕТ ДЕРЕВО. ЕГО РАСКИДИСТЫЕ ВЕТВИ ОХВАЧЕНЫ РАЗНОЦВЕТНЫМИ ЯЗЫКАМИ ПЛАМЕНИ, КОТОРОЕ БУДТО ПЛЯШЕТ, ПОТРЕСКИВАЯ И РАЗБРЫЗГИВАЯ ИСКОРКИ. РОУНУ КАЖЕТСЯ, ЧТО В ХОЛОДНОМ ВОЗДУХЕ НОЧИ СЛЫШАТСЯ ВОЗГЛАСЫ, ТОПОТ КОПЫТ, ВОИНСТВЕННЫЙ КЛИЧ БОЙЦОВ. ЭТО ДЕРЕВО, ВДРУГ ПОНИМАЕТ РОУН, — ЕГО СЕСТРА СТОУВ. ОН ВИДИТ ЕЕ ЛИЦО, ИЗ ГЛАЗ ДЕВОЧКИ ТЕКУТ СЛЕЗЫ.

ОН БРОСАЕТСЯ К НЕЙ В ОТЧАЯННОМ СТРЕМЛЕНИИ СБИТЬ ПЛАМЯ, НО ОГОНЬ НЕ ДАЕТ ЕМУ ПРИБЛИЗИТЬСЯ.

В ШИПЯЩИХ И ПОТРЕСКИВАЮЩИХ ЯЗЫКАХ ПЛАМЕНИ БЕЗОШИБОЧНО СЛЫШИТСЯ ГОЛОС СТОУВ.

«НЕ ПЕРЕЖИВАЙ. ЭТО ТО, ЧТО ДОЛЖНО БЫТЬ, НО ТАКОГО БЫТЬ НЕ МОЖЕТ. Я ОЖИДАЛА ЭТОГО. А ТЕБЯ, РОУН, ЖДЕТ БУДУЩЕЕ. МЫ ВСТРЕТИМСЯ ТАМ, В ГРЯДУЩЕМ. ОБЕЩАЮ ТЕБЕ».

БАГРОВЫЕ ЯЗЫКИ ПЛАМЕНИ СМЕНЯЮТСЯ ЯРКИМИ ГОЛУБЫМИ СПОЛОХАМИ, КОТОРЫЕ ВДРУГ ВЗРЫВАЮТСЯ СТОЛБОМ ОСЛЕПИТЕЛЬНОГО СВЕТА, В КОТОРОМ СТОУВ ИСЧЕЗАЕТ, И ОТ НЕЕ ОСТАЕТСЯ ЛИШЬ ГОРСТКА ЗОЛОТИСТОГО ПЕПЛА. КОГДА ВИЛЛУМ СКЛОНЯЕТСЯ, ЧТОБЫ АККУРАТНО СОБРАТЬ ИСКРЯЩУЮСЯ ПЫЛЬ, РАЗДАЕТСЯ ВОЛЧИЙ ВОЙ. РОУН ПЫТАЕТСЯ ПОНЯТЬ, ОТКУДА ОН ДОНОСИТСЯ, И ЕГО ВОЗНОСИТ НАД ЗЕМЛЕЙ НА ГРЕБЕНЬ ХОЛМА. ТАМ СТОИТ ОГРОМНЫЙ БЫК, ЛУЧИ ЗАХОДЯЩЕГО СОЛНЦА ОКУТЫВАЮТ БАГРЯНЫМ ПОКРОВОМ ЕГО ШКУРУ, ПОКРЫТУЮ ЖЕСТКОЙ ЧЕРНОЙ ШЕРСТЬЮ. ВОЛК ДЕРЖИТ В ЗУБАХ МЕЧ-СЕКАЧ РОУНА, ПОТОМ БРОСАЕТ ОРУЖИЕ К НОГАМ ЮНОШИ. РОУН НЕХОТЯ НАГИБАЕТСЯ И СЖИМАЕТ РУКОЙ РУКОЯТКУ. БЫК ОПУСКАЕТСЯ ПЕРЕД НИМ ПЕРЕДНИМИ НОГАМИ НА КОЛЕНИ.

ЗЕМЛЯ ПОД НИМ СОДРОГАЕТСЯ, ПОД КОПЫТАМИ БЫКА ОТКРЫВАЕТСЯ ПРОВАЛ, И ОНИ ВМЕСТЕ ЛЕТЯТ В НЕГО ТУДА, ГДЕ РЖАВЕЮЩИЕ НОВАКИН СКРЕПЛЯЮТ РАЗЛОМ НАД БЕЗДОННОЙ ПРОПАСТЬЮ. КАК БАЛЬЗАМ НА РАНЫ ЖЕЛЕЗНЫХ ИДОЛОВ КАПАЕТ КРОВЬ, СТИРАЯ С НИХ РЖАВЧИНУ И ВОССТАНАВЛИВАЯ МЕТАЛЛ.

РОУН ВИДИТ, ЧТО КРОВЬ КАПАЕТ С ЕГО МЕЧА. ОН ПЯТИТСЯ НАЗАД, ХОЧЕТ ВЫБРОСИТЬ ОРУЖИЕ, НО МЕЧ СТАНОВИТСЯ ЧАСТЬЮ ЕГО РУКИ, ИЗБАВИТЬСЯ ОТ НЕГО НЕВОЗМОЖНО.

ПРОЙДЯ РЯДОМ С НИМ, ВИЛЛУМ СКВОЗЬ ПАЛЬЦЫ СЫПЕТ ЗОЛОТИСТУЮ ПЫЛЬ, ОСТАВШУЮСЯ ПОСЛЕ СТОУВ, НА ДЕТЕЙ, ПОТОМ С УЛЫБКОЙ ПОВОРАЧИВАЕТСЯ К РОУНУ

«У НАС ЕСТЬ ЕЩЕ ВРЕМЯ ДО ТОГО, КАК БЫК ВЗОЙДЕТ НА ВОСТОКЕ. ПОСЛЕ ЭТОГО ВСЕМ ВОЗМОЖНОСТЯМ НАСТАНЕТ КОНЕЦ».

Роун вздрогнул и проснулся. Пока он находился здесь — на краю кратера спящего вулкана, его баюкала песня белого сверчка. Сквозь легкий туман мягко пробивались серебристые лучи луны. Что из того, что он видел во сне, было навеяно Виллумом? Что из этого воплощал он сам — его надежды и опасения?