Даниил Аксенов - Проект «Справедливость»

Олег Геннадьевич сплюнул через левое плечо и даже постучал по дереву, выбрав белый дверной косяк.

— Просто в прошлый раз, — продолжал он, — когда мы забирали клиента, кто-то открыл стрельбу. Не по нам, нет, обычные бандитские разборки! Но туда мы теперь без бронежилетов не ездим. А оружие на случай, если клиент поведет себя буйно. Мы ведь не пай-мальчиков вербуем, а… сами понимаете.

— Да-да, слушайте Олега Геннадьевича, — подключилась Марина, очаровательно улыбаясь. Девушка буравила меня внимательным взглядом хитрых глаз. — В нашей работе нет ничего опасного. Разве что чуть-чуть. Но ведь такой храбрый человек, как вы, выстоявший в схватке с двумя магами, не испугается маленьких неприятностей? Я лично думаю, вы ничего не боитесь, только осторожничаете. Осторожность очень украшает мужчин, особенно если знаешь, что в трудную минуту она будет забыта. А женщины ценят эти минуты больше всего на свете! Наверное, мы даже живем ради этих трудных минут. Ведем домашнее хозяйство, воспитываем детей, угождаем мужу, но лишь потому, что терпеливо ждем трудную минуту, когда один-единственный мужской поступок с лихвой окупит нашу рутинную и неинтересную жизнь. Вы никогда об этом не задумывались?

— Нет, не задумывался, — с недоумением ответил я. Уж чего-чего, а такой речи от Марины не ожидал.

В дискуссию тут же включились брюнет с шатеном. Петр лихо заявил, что наша работа опасна не более, чем профессия автогонщика, а Михаил сообщил, что вооруженный человек в нашей стране живет дольше невооруженного, да и вообще чувствует себя гораздо лучше. И, дескать, он, Михаил, лично раздал бы оружие каждому, чтобы люди жили дольше и чувствовали себя лучше.

— Михаил — бывший маг, утративший способности в бою. Там! — Шеф сделал неопределенное движение рукой. — Он знает, что говорит.

Эти четверо обрабатывали меня так ловко, что мои аргументы быстро иссякли. Все-таки нелегко выдержать спор с подготовленными специалистами по подбору персонала. У них у всех языки подвешены будь здоров. В результате я пообещал себе, что как только придется туго, сразу же уволюсь, и… согласился поработать.

— Вот и хорошо. — Шеф дружески потрепал меня по плечу. — Вы не пожалеете, Глеб. Чувствую, мы сработаемся. Кстати, у вас все еще первый уровень?

«Первый уровень чего?» — хотел спросить я, но осекся, потому что понял. Морозов спрашивал об уровне медальона.

— Да, первый.

— Скоро будет второй, Глеб, — обнадежил шеф. — Вы ведь получили повышение.

Вскоре я в компании Петра и Михаила вышел из подъезда и погрузился в новенький черный «кроссовер». Тонкий бронежилет под курткой доставлял мне неудобства. Какой-то человек в помятом сером пиджаке пристально взглянул на меня, когда я садился в машину. Но Петр газанул, и я тут же забыл про этого человека.

Примерно через час мы подъехали к старому двухэтажному дому, который стоял напротив новенького отделения полиции. Нам пришлось ждать совсем немного. Из дома вышел мужчина с растерянно-затравленным выражением лица в сопровождении двух энергичных парней в спортивных костюмах. Они посадили мужчину к нам в машину на заднее сиденье рядом с Михаилом и ушли, не сказав ни слова. Мы сразу тронулись.

— Здравствуйте, Андрей Викторович, — вежливо поздоровался Михаил. — Это ведь мы вас вызволили. Мы вас помним и по-прежнему ценим. Наше предложение все еще в силе.

Мужчина пробурчал что-то невнятное. Он то и дело поправлял воротник белой грязной рубашки, словно это могло чем-то помочь.

— За нами хвост, — вдруг сказал Петр, посматривая то в боковое зеркало, то в зеркало заднего вида. — Черный «мерин».

— Что скажете, Андрей Викторович? — Михаил снова обернулся к мужчине. — Может быть, это ваши друзья, родственники? Переживают за вас, волнуются?

В серых усталых глазах на мгновение вспыхнул интерес, но тут же погас. Мужчина покачал головой.

— Я тоже так думаю, Андрей Викторович, — сказал Михаил. — Это не ваши друзья, у вас их не осталось. Жена вас предала, компаньоны раздербанили ваше имущество… У вас не осталось не только друзей, но и вообще ничего. Что делать здесь? Ваша жизнь сейчас безрадостна, но все может измениться. Соглашайтесь на наше предложение, соглашайтесь. Посмотрите, вас спасли мы, а больше никто не пошевелил и пальцем.

— Я подумаю, — неуверенно ответил мужчина.

— Подумайте, — доброжелательно кивнул Михаил. — Скажем, до завтра, а? Позвоните мне завтра — и послезавтра ваша жизнь изменится к лучшему. Я обещаю. Петр, отрываемся от «мерина», чьим бы он ни был!