Разве такое объяснишь офицеру контрразведки?
– Слушайте, вы, я вижу, серьезный человек. Давайте по-нормальному. В другое время я бы вас копнул как следует. Вон, слышите, коллега старается…
Да, за дверью в соседний кабинет кто-то устало кричал, затихал, потом опять принимался кричать, хрипеть, взвизгивать… Рутина.
– …мы с вами, понятное дело, могли бы тем же путем пойти. Извините, служба Но у меня есть пара людей поинтереснее вас и уйма народу, который надо просто оформить. А я и так вожусь с вами чего-то уж очень долго. Времени нет совсем То есть никакого времени нету. Давайте просто, чисто, без болтовни. Что мы можем? Мы можем, во-первых, отправить вас под трибунал. К вечеру вас там подпишут, а завтра утром уже определят. И мы можем, во-вторых, послушать вас. Допустим, вы имеете для нас нечто ценное. Может, еще каких-то людей нам отдадите, планы, оборудование… Тогда – другое дело. Тогда у нас с вами перспектива, сотрудничество. Останетесь жить, а уж хорошо или плохо жить – зависит от того, как много отдадите.
Ну да, расстрел. Сразу и без мучений. Это намного лучше, чем гнить на каторге. Жаль, статью в «Вестнике университета» не напечатали. И «Синюю папку» он тоже до ума не довел. Ничего. Стоит ли волноваться? Кто его теперь и где станет печатать? Смешно. Куда ему теперь бежать? Пора уходить.
Мне пора уходить, ребята.
И Рэм как-то сразу успокоился. Мысль о смерти давно была его собеседницей. Приходила из холодных краев и соблазняла совершенством тамошних узоров изо льда. «Иди за мной, увидишь красоту, увидишь совершенство… Что ты здесь забыл, странный человек?» – говорила она Но ум еще сопротивлялся ей. Озябший ум, летающий в пустоте.
– Я предпочту первое.
– Как? Уточните.
– Передавайте дело в трибунал. Уж извините, отдать мне вам нечего.
Следователь скривился от огорчения.
– Жаль. Не люблю таких ситуаций. Столько сил впустую порастрачено… – он раздраженно покачал головой. – Собссна, в другое бы время… Ладно. Сейчас я вас дооформлю, посидите тихо.
И он принялся переносить содержимое чернильницы на бумагу. Рэм усмехнулся. Прямо обидно за человека! На такой серьезной должности, и никаких игр, никаких «психологических подходов», одна бесконечная канцелярщина Бумажная профессия. Как бы он себе геморрой не нажил, будни-то сплошь сидячие…
– Чему вы смеетесь?
– Когда-то я имел глупость надеяться, что при буржуазной демократии у мыслящего человека хоть немного больше свободы, чем при «друзьях рабочих» и «огненосных творцах».
Следователь, услышав такое, изумленно поднял брови. Так и не опустив их, он встал, не торопясь обошел стол и отвесил Рэму крепкую пощечину.
– Да, в нашей стране демократия. Но демократия существует только для приличных людей. Оборванцев и дикарей она не касается, – сказал он, сохраняя видимость хладнокровия.
Отправившись в обратный путь вокруг стола, следователь на середине маршрута вдруг застыл. Задумавшись о чем-то, офицер несколько мгновений стоял как вкопанный и лишь потом «отмер». Развернувшись, он подскочил к Рэму и со всей силы ударил его кулаком в челюсть.
Два зуба попросились у Рэма изо рта.
– Холодно… – сказал он, поднимаясь с пола.
– Что?!
– Очень холодно.
Сразу после того
Им не удалось уйти без шума. То есть шума они наделали очень много. Главным образом молодой человек, сокамерник Рэма, оказавшийся невероятно резвым и задиристым. Но, кажется, они никого не убили, и это славно. Зато и погоню по их следам отправили с исключительной расторопностью.
Пришлось побегать.
Когда они выбрались из города, сердце Рэма билось о ребра в лютой истерике. Перед глазами плыли розовые круги, а легкие работали словно кузнечные мехи при срочной ковке.
В сущности, по сравнению с камерой смертников у них прибавилось не особенно много шансов. Без документов. Без оружия. Без денег. С несколькими взводами преследователей на хвосте.
Спутник Рэма, превосходный бегун, мог бы давно покинуть его. Рэм явно тормозил сокамерника. Но когда Рэм совсем уж собрался с ним попрощаться, он неожиданно сказал:
– Я вас вытащу. Вы мне должны разговор.
И они, чуть передохнув, опять побежали. Рэм давно потерял направление: лес, овраги, опять лес, перешли вброд какую-то речушку, железнодорожный тоннель, вновь лес, лес, лес… Кажется, они двигались в направлении побережья. Где-то здесь суша вторгалась в океан узким клином, и на самом мысу стояла бывшая императорская летняя резиденция, а ныне богатая гостиница Оживленное курортное местечко. Вот только для отдыха не сезон, холодновато.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу