Дмитрий Казаков - Сын зари

Роль выучена, слова известны, и любая попытка отклониться ни к чему не приведет.

— Ну да. Представляешь, я не смогла удержаться, пролезла, как девчонка… — и дальше Дина понесла вовсе какую-то ерунду насчет того, что не может спать, что раньше, еще в той жизни, она ночами шлялась по клубам и так к этому привыкла, но теперь все иначе, и она молится постоянно.

Кирилл слушал, и думал, что делать.

Хотя чего думать — из этого момента в будущее ведут две дорожки, две нити из событий, и одна выглядит намного привлекательнее. Кроме того, он здоровый мужчина, никому ничего не должен… Мелькнула мысль о Миле, но он отодвинул ее в сторону — жена мертва, с момента ее гибели прошло немало времени, и глупо тратить время на скорбь по тому, кого не вернешь.

— Ты ведь не прогонишь меня? — спросила Дина, прервав свой монолог.

— Нет, — ответил Кирилл. — Тебя прогонит моя охрана, если обнаружит…

А затем Дина оказалась рядом, он ощутил ее тепло, ее дыхание, волосы упали ему на лицо. Но в следующий момент выяснилось, что обниматься недавно побывавшему в руках палачей человеку не рекомендуется — Кирилл охнул от боли в боку, невольно отстранился.

— Что? Что не так? — испуганно забормотала девушка.

— Ничего. — Он поморщился. — Вот заживет… все, что на мне, и будет, как у людей, а пока…

Пока он всего лишь притянул ее к себе и поцеловал.

Это оказалось зверски приятно, не так, как с Милой, по-иному, но очень знакомо, привычно — ведь он мог «вспомнить» и этот поцелуй, и другие с участием своим и Дины, мог сказать, что у нее родинка в паху, как она ведет себя в той или иной ситуации, он знал ее не хуже, чем бывшую жену.

Это было немного страшно, но страх Кириллу удалось заглушить.

Девушка задышала часто-часто и придвинулась ближе, но тут вновь напомнила о себе «работа» палачей — заныло в груди, резкой болью отозвалось бедро, позвоночник словно превратился в веретено из раскаленного металла, так что на мгновение Кирилл даже выпал из реальности.

Распался на десятки фрагментов, испытал множество поцелуев…

— Нет, нет, хватит, — пробормотал Кирилл, с трудом отстраняясь. — В другой раз, чудеса на виражах.

Дина с сожалением вдохнула и поднялась с кровати.

Он тоже встал. Прежде чем выпустить девушку за дверь, осторожно приоткрыл ее — федайкины на месте, двое дремлют, один бодрствует, слышно, как прохаживается туда-сюда.

— Может быть, в окно? — шепотом предложила Дина.

— Нет, все равно рано или поздно это откроется, — ответил Кирилл и потянул за скользкую ручку.

Девушка переступила порог.

Дремавший в кресле Иван вскинул голову, и на лице его отразилось удивление. Степан глянул вскользь, и глаза его хитро заблестели, но оба тут же отвернулись и морды сделали показательно равнодушными. Аркаша вообще не проснулся или ловко сделал вид, что не проснулся.

Дина, гордо вскинув голову, зашагала через комнату, и в этот самый момент через другую дверь в нее вошел Стас со свечой в руке. Светлые брови его поднялись, нижняя челюсть отвисла, а во взгляде, обращенном на посланника, отразилось громадное, безумное удивление.

Еще Кирилл уловил страх, разочарование и боль.

Вспомнил, что именно это лицо являлось к нему в одном из видений и запало в память, потянуло за собой «цепочку» из эпизодов: Стас молится в одиночку, и слова его полны горечи, он вскидывает руки и идет к развалинам, откуда ему навстречу поднимаются люди в камуфляже с автоматами в руках, в полутемной комнате он разговаривает с невысоким и плотным человеком, чья шея толста, как у борца, а маленькие глаза полны злобы.

Что бы ни делал, куда бы ни стремился самозваный Сын зари, будущее предрешено, и изменить его невозможно.

— Всссыыы… — Стас с шумом втянул воздух, когда Дина прошла рядом, едва не задев его плечом.

Затем он отвернулся и, сгорбившись, зашагал следом за девушкой.

Вот и всё — теперь пойдут шепотки, и последователи Кирилла будут знать, что он не чужд земных радостей, что он интересуется женщинами подобно обычным мужчинам. И если одних это оставит равнодушными, то у других вызовет разочарование и недовольство.

Как же так — пророк, Сын зари, и столь низменные удовольствия?

Но ничего, этот вариант будущего не самый худший, а кое-что из того, что он несет, можно будет использовать к вящей славе. Вот только чьей, Несотворенного Отца или его посланника?

Кирилл уловил полуулыбку на лице «спавшего» Аркаши, и прикрыл дверь.

Дрых он на этот раз крепко и спокойно, видения с «воспоминаниями» душу не тревожили.