Андрей Столяров - Детский мир (сборник)

А затем Клаус поднялся.

— Договорились, — серьезно сказал он. И спокойно кивнул, как будто подтверждая услышанное. — Хорошо. Я думаю, мы сработаемся…

В общем, к изумлению Ивонны они действительно договорились. И Директор сказал, что можно немедленно подавать документы на оформление. Причем, сразу же поставил на заявлении визу и добавил, что лично проконтролирует, чтобы оформление не затягивалось.

А на прощание даже пожал Клаусу руку.

Все получилось неожиданно просто.

У Ивонны как будто гора с плеч свалилась.

Она даже чмокнула Клауса в щеку при расставании и затем с непривычным ощущением гордости за него некоторое время следила с верхних ступенек, как он неторопливо идет по набережной вдоль грохочущей мостовой, как он нагибается, чтобы поднять валяющуюся на земле тополиную толстую ветку и как он, размахнувшись, зашвыривает ее куда–то на середину зеленого от весенних отражений канала, а затем ускоряет шаги и вприпрыжку несется на площадь, по–видимому, к остановке трамвая.

Настроение у него, вероятно, было отличное.

Гремели грузовики, запах клейкой листвы пропитывал город, лето уже наступало, и Ивонна даже не сразу вспомнила, что ее ожидает сегодня.

А когда вспомнила, то прозрачность майского утра необратимо померкла.

Потому что ничто хорошее ее сегодня не ожидало.

И пока она, мучаясь, отсиживала оставшиеся полтора часа до обеда, и пока в обеденный перерыв отпрашивалась, чтобы уйти пораньше, у Креппера, который теперь, после ареста Дирдепа, возглавил отдел, и пока она шла по асфальтовым солнечным улицам, тротуары которых пересекали дождевые ручьи, то безрадостные ее предчувствия еще больше усиливались, и когда она, против воли замедляя шаги, приблизилась к знакомому повороту — там, где русло канала откатывалось, рождая изгиб, то все утреннее звонкое счастье от того, что Клауса все–таки удалось пристроить, уже улетучилось и осталась лишь тягостная тупая тоска, мутной болью своей подсказывающая, что дальше так продолжаться не может.

У нее даже возникло удивительное желание повернуть в противоположную сторону и — идти и идти, пока город не кончится каменными рубежами, и за серыми высотными домами окраин не начнутся курящиеся от солнца прогалины весеннего леса — вероятно, в лесу сейчас было сказочно хорошо, но желание это свидетельствовало только о слабости: какой, к черту, лес, какое там в противоположную сторону? — и поэтому, распрощавшись с ним без особого сожаления, она, твердо ступая, пересекла зазеленевший канал, и по скучному переулку, который был образован двумя заборами, вышла к зданию, где располагались районные службы Охранки.

Бугер встретил ее достаточно неприветливо.

То ли были у него какие–то внутренние неприятности, связанные с коловращением службы, то ли, может быть, встал он сегодня не с той ноги, но он, сморщившись, как печеное яблоко, толком с ней даже не поздоровался: буркнул что–то угрюмое, выковырял козявку из носа, и, лишь показав таким образов, что сидящая напротив Ивонна ничего для него не значит, произнес сиплым голосом, в котором угадывалось раздражение:

— Ну, чего притащилась? Вроде бы не вызывал. Порядка не знаешь?..

А когда прочел донесение, составленное Дуремаром, между прочим, все так же кривясь и ковыряя в носу — то поднял на Ивонну глаза, лишенные всякого выражения и наморщил бескровный лоб, где розовели три мелкие оспинки.

— Крупно играешь детка…

Над кармашком засаленного его мундира пламенела ленточка ордена.

Губы — жевали.

— Я не играю, я доношу о служебном несоответствии, сказала Ивонна. — Пункт шестой «Примечаний» к Указу «О разъяснениях». Мое дело — сигнализировать о замеченных фактах. Ваше дело — принимать по докладу какие–либо решения…

— Сигнализировать? — протянул Бугер.

— Докладывать, — сказала Ивонна.

Тогда Бугер привстал и крикнул, вытягиваясь над крышкой стола:

— Лахудра!.. Знаешь, что с такими делают в гвардейских казармах? Пропускают сквозь роту, а потом избивают и вышвыривают на помойку… Шлюха щекастая!.. Я тебя научу уважать государственное учреждение!..

Он скомкал листок с докладом и бросил его прямо в лицо Ивонне:

— Проваливай!..

Тогда Ивонна тоже привстала и, расправив доклад, припечатала его к столу ударом ладони.

— Копия этой бумаги ушла в мэрию, — сказала она. — В Департамент Надзора, лично товарищу Чернопузу. Так что ты, Бугер, думай, думай — пока не поздно…

После чего стремительно выскочила и даже хлопнула дверью.