Валерий Алексеев - Похождения нелегала

А вот жемчуг поддавался лишь малому увеличению — процентов на пятнадцать: дальше он превращался в рыбий помет.

Естественно, тонны драгоценных каменьев никому не нужны, и мы с Ройтбергом больше экспериментировали, чем производили.

Наработан был, конечно, солидный запас камней средней величины, но выбрасывать их на рынок Ройтберг не спешил.

Приходил ко мне в лабораторию любоваться рукотворными сокровищами, перебирал, пересыпал их из руки в руку, бормоча про себя:

— Мы им еще покажем.

Получилось, к сожалению, как раз наоборот: в конце концов это они ему показали.

107

Между тем я жил радостными надеждами.

Покупка дома — просто пустяк в сравнении с грандиозным событием, которое произошло в моей жизни: у меня появился наконец реальный шанс вырваться из визовой петли.

Господь надоумил меня показать свой загранпаспорт в одной российско-германской фирме, которая занималась оформлением виз для поездки в страны СНГ.

Там за конторкой сидел молодой русский парень совершенно плакатной внешности: светлые волосы, широкое честное лицо, спортивная стрижка, плечи — косая сажень.

Полистал он мою паспортину и вернул, покачав головою:

— Ай-яй-яй.

— Что, совсем плохой? — спросил я.

— Да нет, почему плохой? — возразил парень. — Паспорт как паспорт, бывают и хуже. Вот только пустой. Давно таких не видал. Вас что, взрывной волной сюда перебросило?

— Можно сказать, что так, — согласился я.

— Вы бы хоть картинку какую-нибудь вклеили, а то прямо жутко смотреть. Не боитесь?

— Потому и пришел. Помогите. Любая сумма наличными.

— И рады бы, да не можем. Немецкие визы выдаются только немецкими посольствами за рубежом. Правило, может, и строгое, но в логике ему не откажешь.

— А что делать?

— Господи, нам бы ваши проблемы. Заручитесь приглашением от какой-нибудь доброй немки, съездите в Москву и оформите визу. Если здесь еще не наследили — непременно дадут.

— Да, но выехать-то из Германии как?

Парень пожал плечами:

— Так же, как въезжали.

Вот уж истинно: каков вопрос, таков ответ.

С приглашением у меня проблем не было: Керстин сделает по первой же просьбе, в этом я не сомневался.

Но кому довериться, кто меня повезет?

Может быть, рассказать подружке всю правду? Нет, ее нежная душа не выдержит конфликта с законом: любимая сдаст меня властям если не здесь, то на первой же границе.

Спасибо хоть, что перестала допекать с пропиской: ей довольно было того, что меня взяли на постоянную работу в солидную фирму. Значит, там, где надо, поставили на учет.

Проще всего было бы по-дружески попросить самого Ройтберга (благо ему не нужно ничего объяснять), но шеф в Россию ехать категорически не хотел.

По-моему, просто боялся. Черт ее знает, эту Россию: вечно в ней творятся какие-то чудеса.

Кроме того, мое неопределенное положение Ройтберга очень даже устраивало. Нелегал — и слава Богу: по крайней мере, не перебежит к конкурентам.

Видя, как глубоко я закручинился, плакатный парень, должно быть, проникся ко мне состраданием.

— Есть еще один вариант, — сказал он. — Правда, не для бедного человека. Поезжайте в город Вадуц, столицу княжества Лихтенштейн, вот адресок, там квартирка продается, маленькая, но полностью обставленная, всего за полмиллиона дэ-мэ. По тамошним меркам цена просто смешная. Купите квартирку — маклер вам оформит вид на жительство. Тоже не бесплатно, конечно. Даже очень не бесплатно. Но без дураков.

— Вид на жительство где?

— В Лихтенштейне, естественно. И, само собой, в Швейцарии. А от этой теплой печки можно дальше танцевать.

— Маклер не обманет?

— Обижаете. Мой хороший знакомый. Скажете ему: "Валентин прислал". И заодно попросите его поставить шереметьевский штемпелек о пересечении границы Российской Федерации. Во избежание, так сказать, дальнейших недоразумений.

— А как я доберусь до Лихтенштейна?

— Ну, это уж ваши заботы. Наше дело предложить.

Адресок я, естественно, взял, отчего не взять, если дают? Адресок есть не просит.

А вообще-то забавно было бы, думал я, взять и поселиться в той загадочной стране, куда меня некогда обещали спровадить.

108

Мысль о Лихтенштейне стала неотвязной, и в конце концов, всё обдумав, я обратился к Георгу со смиренной просьбой открыть мне кредитную линию тысяч на восемьсот, а заодно отпустить меня на неделю в счет очередного отпуска.

Как и следовало ожидать, моя просьба Ройтберга в восторг не привела.