– Отвали, – зеленый с прожелтью напарник с трудом выпрямился. – Блин, да когда эта зыбь закончится? Всю душу вымотала!
Второй день, как сначала в океане, а теперь в на входе в Залив была крупная и короткая волна, которую боцман, Олег Сергеевич обозвал зыбью. При этом ветра вообще не было. Так, небольшой ветерок. Оказывается, если где-то далеко шторм, то его отголоски могут быть и за несколько сотен километров в виде таких вот волн, которые бултыхают наш корабль довольно серьезно. Мы-то вкалываем, а Малик прохлаждается. если можно так сказать.
– Сказали же, в Залив войдем, прекратится. Еще часов шесть, вроде. Садись, чуйствительный ты наш. Пиво хочешь? – я показал бутылку блондинчику, и его по новой потянуло к борту.
Справа от меня открылась дверь в надстройке, и оттоль вышла покачивающаяся Елена, еще одна жертва зыби. Поддерживаемая мужем, она тоже прошла до борта, и долго и мучительно давилась спазмами, пытаясь вытолкнуть из себя несуществующую уже пару дней еду.
– Не знаю, что такое,– вытерев лицо мокрым полотенцем, произнесло она. – Меня никогда не тошнило при морских путешествиях. И не укачиваюсь я вообще.
– Да ну? Похоже, Леха нам с Маликом литр коньяка должен! Неплохо мы поболели, – и я засмеялся.
– Чего? – недоуменно глянула на меня девушка. Да и Леха тоже.
– Про шайбу помните? Лен, ты как вернемся, сходи к гинекологу. Или хотя бы тест на беременность сделай, ладно?– и я засмеялся, глядя на их ошарашенные лица.
– Если ты прав, с нас не бутылка, ящик коньяка,– чуть придя в себя, ответил Леха.– Мы давно об этом мечтаем.
– Но пока мне плохо, – уселась рядом со мной Лена.– Скорее бы эта качка кончалась.
Над головой ожил громкоговоритель.
– Команде и пассажирам собраться по большому сбору на юте через пятнадцать минут. Повторяю, команде и пассажирам собраться на юте по большому сбору через пятнадцать минут.
– Это что еще?– удивленно спросил я у ребят.
– Откуда мы знаем, Володь? Может, опять учения?
Первые сутки несколько раз играли учебные и аварийные тревоги, чтобы приучить нас бежать сломя голову в указанное место с оружием, или наоборот, не путаться под ногами у аварийных партий и быть на подхвате. Впрочем, бегать далеко не надо было, собирались на юте, между двух приспособ для швартовки. Шпилей вроде. Докладывали свои обязанности по полученному от боцмана и вызубренному наизусть плану действий. Бежали с автоматами на свое место и стреляли по надутым презервативам на волнах (не пойму, то ли боцман, он же «мастер квардердека», то есть командир палубной обороны – извращенец, то ли на мишенях экономит). Так же нас попытались заставить побросать гранаты, но я отказался швырять за борт свои РГО, и Малик тоже. Следом и Колян послал боцмана за гранатами в арсенал. Но корабельные гранаты нам не выделили, так что пришлось корабельному же командованию отказаться от этой затеи. Правда, патроны взамен отстрелянных по резинкам боцман все же выдал.
– Пошли на ют, узнаем, – я встал с удобной скамьи-банки, поправил Таурус на поясе, и пошел к месту «большого сбора». Благо, идти недолго, всего метров пятнадцать.
– Так, товарищи, – кэп осмотрел нас всех, поморщился при виде нашей командировочной братии. точнее, при виде лако-красочных нас. Я с Коляном и Толиком еще после окраски от сурика отмыться не успел.– Поступила радиограмма из Берегового. В Нью-Дели попали в беду наши люди. Их выручили англичане, сейчас они гостят в Форте-Беркенхед. Двадцать три женщины, тридцать детей. «Медведь» – самый ближний корабль из русских земель. Командование РА и руководство протектората просят нас забрать наших людей.
Мной, капитаном Самойловым, принято решение идти в Нью-Дели. Внимание, боцман. Рассчитать дежурства ПДС среди командированных! Достать из арсенала и установить на штатные места М2НВ. Проверить прожектора-искатели. Сопровождения у нас нет, а места впереди нехорошие, так что удвоить бдительность!
Если все будет хорошо, то через семьдесят пять часов бросим якорь на рейде Нью-Дели, под прикрытием англичан. А еще раньше, через пятьдесят часов окажемся в английской зоне безопасности.
Сухогруз «Медведь», Залив. 23 год, третий месяц, 26. 29-50.
Я опёрся на поручни и поглядел вниз, на бегущую к корме волну. Автомат качнулся на длинном ремне и стукнул об стальную стойку. Поправив калаш, я отошел от борта и встал возле носового швартовочного шпиля. От здоровой железяки пахло свежей краской, которую я сегодня днем нанес на вытертые канатом полосы. Неподалеку пробегала якорная цепь, уходя за борт к большому стальному якорю на скуле сухогруза. Ее я тоже выкрасил кузбаслаком. Вообще, бак мне стал практически родным после проделанных мной здесь малярных работ. Боцман очень вдохновился дополнительной рабочей силой, и затеял было основательный ремонт на верхней палубе. Но сегодняшняя радиограмма поставила на планах боцмана вопросительный знак. Места, куда сейчас мы топали, были не самые безопасные в плане судоходства. Племена, переселенные Орденом на Южный берег Залива оказались далеко не миролюбивы, но при этом весьма многочисленны. И пиратство на побережье, захват судов, разорение рыбачьих деревень оказались для них неплохим промыслом.
Читать дальше