Ольга Сараева - Вампировский централ

— Сколько тебе лет, Таня? — спросил я.

Девчонка беспомощно взглянула на Кольдэра. Торн вопросительно поднял бровь.

— Я поясню, офицеры, — сказал он. — Двадцать один ей исполнится завтра. Оставаться в городе нам было опасно, в полисе — противозаконно, поэтому мы прятались здесь.

Понятно: вампир не хотел неприятностей с законом. И всё же почему он не ушёл вместе с девушкой через окно, когда у него была такая возможность?

— Что скажешь, Виктор?

— А что говорить, напарник? Я должен доставить их обоих в отдел, до выяснения. Девушку, скорее всего, придётся отпустить, чего лучше было бы не делать для её же блага, а к парню будут серьёзные вопросы, — я кивнул в сторону обезглавленного трупа. — Лично я не рассчитывал бы на самооборону, тем более с наградной квотой за войну.

Девчонка снова заплакала, размазывая чужую кровь по лицу, вампир переводил беспомощный взгляд с меня на Высшего.

— Что предлагаешь? — спросил Торн.

— При взаимном непротивлении сторон? — усмехнулся я. — Ждать до завтра.

— То есть?

— Двадцать один, — напомнил я.

— А бумаги?

— А мы на что?

Торн понимающе кивнул и протянул руку.

— Орбис, Кольдэр!

Вампир достал из внутреннего кармана резной металлический диск-орбис и протянул гранду. Торн подбросил квоту-разрешение на ладони.

— Паспорт с собой? — спросил я у девушки.

Она закивала и дрожащими пальцами расстегнула молнию на кармане.

— Сейчас…. Вот!

— Ну что ж, думаю, свидетельства двух полицейских будет достаточно, — подытожил я, пряча оба документа в нагрудный карман.

— Благодарю, офицер, — тихо сказал Кольдэр.

Наши взгляды встретились. Нет, точно не он. Я кивнул в сторону трупа.

— Ты уж отблагодарил.

— Прошу прощения, я не хотел.

— Ну да, конечно.

Торн рассмеялся.

— Смотрю я на тебя, Виктор, и думаю: на чьей стороне ты играешь?

— На стороне добра, — мрачно ответил я. — А кстати, Кольдэр, о чём ты собирался говорить с Пряхиным?

Вампир замер на месте. Да я и сам не был готов к вопросу: просто в голове соединилась разомкнутая логическая цепочка. Торн с интересом взглянул на меня, Кольдэр молча отвёл взгляд. Ну, как знаешь, парень. Санёк, понятное дело, уже не ответит, зато есть Мотыль и ещё тот, второй. Я подошёл к стене и поднял с пола фонарь, не собираясь откладывать распросы в долгий ящик.

— Погоди, Виктор, — сказал Торн и первым переступил через тело Пряхи, лежащее на пороге.

— Ещё жив, но осталось недолго, — бросил он мне через плечо и шагнул в темноту.

Я вошёл в комнату вслед за ним и сразу почувствовал стойкий запах страха. Луч фонаря осветил дальний угол, где, прижавшись к стене, застыли двое. «Энтомолог» стоял чуть поодаль, глядя перед собой неподвижным взглядом. На подоконнике, прислонившись спиной к оконному откосу и вытянув ноги, сидел Астон. Альтор стоял рядом и недовольно рассматривал продырявленную полу плаща. Увидев меня, вампир достал из кармана пулю и подбросил на ладони.

— А если бы серебро, Воронов?

— Я же предупреждал: в проёме не мелькать.

— Ты слышал, Аст? Он говорит, что видел меня в проёме!

— Ну, раз попал, значит, видел, Альт, — спокойно сказал Астон и положил ногу на ногу, разглядывая носок сапога. — В следующий раз не стой на линии огня.

Альтор только возмущённо фыркнул в ответ.

— Ты продолжаешь меня удивлять, Виктор, — заметил Торн.

— Я сам себе удивляюсь, гранд, — усмехнулся я.

Хрипы Санька становились всё тише. Торн взглянул на меня, я нехотя кивнул в ответ. Вампиры-полицейские по-своему зачищали места преступлений от недобитого супостата, а мы закрывали на это глаза. Чёрт, как же мне отвратительна эта часть контракта! Я кивнул бандитам на дверь.

— На выход.

Они судорожно закивали и с готовностью выскочили из комнаты, спотыкаясь о тело хозяина. «Энтомолог» вышел следом, так и не подняв глаз. Ещё бы: если вампиры узнают, кто попал к ним в руки, они устроят ему смертельный танец любви лет на триста, тщательно следя за тем, чтобы тот, кого они называли Палачом, не умер раньше времени. Я поставил фонарь у стены и увидел, как ноги Санька медленно исчезают в сгустившейся тьме. Чёрт, от всего этого хотелось проснуться, как от ночного кошмара.

— Сегодня длинная ночь, Виктор, — тихо сказал Торн.

Намёк на трудное дежурство? Я отрицательно покачал головой: не настолько.

— Офицер, — позвала девушка.

Я оглянулся.

— Можно вас…. Я….

В её глазах была немая просьба.