Валерий Большаков - Алгоритм судьбы

– Побежали! – скомандовала Наташа. – У меня машина во дворе!

Выскользнув из бани, они побежали, двое голых и беззащитных. Бирский чесал по траве, ощущая подошвами шёлковое касание травки и покалывание стерни. Покосился на девушку, на то, как мелькают стройные ноги и подпрыгивают груди, и чуть не полетел наземь, споткнувшись об одуванище. С улицы донёсся шум запущенного двигателя, перетекший в равномерное урчание, прерываемое качанием на ухабах.

Изба хранила тишину засады. Наташа выскочила на улицу, Михаил, ужаснувшись – вдруг увидят?! – кинулся следом. Вместе они перебежали дорогу, топая по тёплой пыли, и запрыгнули во двор к бабе Ане. Девушка кинулась к маленькому синему «пежо», как была, села за руль. Бирский, углядев сохнущую одежду – серую фланелевую рубашку, мягкие штаны и сарафан, – сорвал её, смял в ком и прыгнул на переднее сиденье.

– Пристегнись! – быстро сказала девушка, заводя мотор.

Машина сыто заурчала. Наташа подогнала «пежо» к воротам, отворила их бампером и вывернула налево. Справа мелькнула тень – кто-то выскочил из ворот. Бирский оглянулся – тот самый, молодой! Вскинул пистолет, прицелился, но не стал стрелять. Достал что-то из кармана, наверное, радиофон… «Пежо» свернул в переулок, и Михаил сосредоточился на дороге.

– Куда они могли поехать? – крикнула Наташа.

– Гони в центр! Они или на фривей подадутся, или в аэропорт.

Девушка завертела рулем, и машина, взрёвывая движком, запрыгала по вымоинам. Бирский вытащил из кома сарафан, но предлагать не стал – заругается ещё… Погоня всё-таки! Не сказать, что он был лицемером и любителем приличий. Нет, ему даже нравилась голая Наташа за рулём – это так волнующе выглядело… Но вдруг люди увидят? Что-нибудь не то подумают…

Машина вырвалась на гладкое шоссе и торжествующе взревела мотором. Впереди мчался белый фургончик с эмблемой автопроката.

– Это, наверное, те! – крикнул Бирский. – Я заметил, как что-то белое мелькнуло!

– Я тоже!

Фургон мчался в аэропорт, но терминал миновал, покатил дальше, пока не свернул к ВПП аэроклуба. Перед шлагбаумом Наташа затормозила. Да и что толку гнать? И отсюда было хорошо видно, как фургончик подогнали к самолёту административного класса – какой-то модели «Сухого», – все спешно выгрузились и поднялись в салон. Турбины глухо засвистели, «сушка» плавно двинулась по полосе, побежала, набирая скорость. Пятнадцать ударов сердца – и тихий гром прокатился кругом. Самолёт пронёсся над вышкой диспетчерской, набирая высоту.

– Ушли… – пробормотала девушка, подавшись вперёд и выглядывая из-под зеркальца заднего обзора. Бирский внимательно разглядывал Наташину грудь, лёгшую на руль.

– Улетели… – сказал Михаил.

– Мне одеться? – улыбнулась Наташа, поймав его взгляд.

– Не знаю… – признался Бирский.

Девушка игриво рассмеялась и натянула сарафан. Михаил кое-как влез в мятые штаны.

– Что дальше? – спросила Наташа, будто передавая командование ему.

Бирский не торопился. Не скажешь же – «понятия не имею»!

– Надо связаться со Ждановым, – решил он. – Предупредить. И ещё узнать, откуда этот «Сухой» взялся. Местный он или прилетел?

В аэроклубе никто ничего не знал или не хотел отвечать. Михаил разговорил дедка-сторожа за пять рублей, и дедок выдал кучу информации: «Сухой»-то? А из Москвы сегодня прилетел, с утра стоит. Трое с него в деревню подались, чернявые, и всё не по-нашему балакают, кавказцы, что ли…

Отбившись от болтливого сторожа, Бирский с Наташей вернулись в машину. Переглянулись.

– В Москву? – спросила девушка.

– В столицу мне нельзя, – покачал головой Михаил. – Да и «Сухой» не на Красную же площадь садиться будет. Номер записала?

Наташа кивнула и показала ладонь.

– Спросим на месте, – решил Бирский, – если самолет обратно вернулся, то куда-то под Москву. Найдём!

Наташа потянулась к нему и поцеловала. Михаил залучился. «Зачем мне Нобелевская премия, ордена и мировая известность? – подумал он. – Всё, что мне надо, сидит рядом и вертит руль!»

Борден Чантри очень удивлялся реакции местных жителей, когда он и его парни обходили дома Александровки. Людям показывали фотографии Кнурова, Бирского и компании, а те раздражались почему-то, приходили в негодование, злились, обижались даже. Странная реакция. Один дед всё высматривал за их спинами телевизионщиков с передачи «Скрытая камера» и заранее хихикал, а мужик, вышедший в пижаме и с бутылкой пива в руке, очень вдумчиво и раздельно послал их всех очень далеко и надолго.