Валерий Большаков - Алгоритм судьбы

С этими словами он поклонился и проследовал в лифт, ведомый клерком с печатью высокой ответственности на лице – он вёл самого президента в его кабинет.

Кабинет был весьма обширен – настоящий зал – и почти пуст. Кроме длиннющего стола и стульев, ничто не загромождало огромный объём. Одна из стен была прозрачной, за ней виднелась Мясницкая до самой Лубянки, проглядывала знаменитая десятиэтажка, гнездилище ВЧК-ГПУ-НКВД-КГБ-ФСБ-РВ, ракетировали в небо кремлёвские башни.

– Так, – начал распоряжаться Тимофей. – Доставьте, пожалуйста, и установите многопотоковый процессор, классом не ниже ИТУ. Мне тут работать надо, а не председательствовать… И повесьте большой экран. Связь… Связь закрытая?

– Абсолютно! – заверил его клерк.

– Ладно. Займитесь тем, что я сказал. Или кто там должен заниматься?

Клерк убедил президента, что всё сделает сам и в лучшем виде. «Выслуживается…» – понял Кнуров и отпустил канцелярского работника мановением руки. Дверь за клерком закрылась, и Тимофей сразу позвонил Жданову – по приватному каналу. Трубку взял Савельев.

– Здравствуйте, Алексей Дмитрич! – начал президент компании. – Вы мне не поможете?

– Чем могу? – мурлыкнул Савельев.

– Я тут обживаюсь помаленьку в «Росинтеле», – объяснил Тимофей, – и хотел бы поручить вам безопасность моей империи.

– Премного благодарны-с! – поклонился подполковник.

– Да я серьёзно!

– А что требуется конкретно?

– Охрана, это как минимум. Обеспечение секретности разработок. И надо бы моих сотрудников просветить на предмет благонадёжности… Не знаю, кому тут можно доверять, а времени на раскачку у меня нет. Да и не хочу я раскачиваться…

Кнуров вспомнил, как сам зимой устраивался в НИИЭК, как штурмовал валы и рвы, устроенные безопасниками против нелояльных… А что делать?

– Понял, – кивнул Савельев. – Я подключу… кое-кого, и мы это дело провернём. Ещё вопросы будут, шеф?

– Так вы принимаете моё предложение?

Алексей Дмитрич улыбнулся.

– Секьюрити в крупной компании – это максимум желаемого для любого разведчика в отставке, – сказал он. – Я не исключение.

– Тогда спасибо.

– Рады будем стараться!

Вторым делом Тимофей позвонил Бирскому. На экране видеофона показалась Наташа. Девушка куталась в халатик, и волосы у неё были мокрые.

– Привет, Тим! – сказала она. – Дать тебе Мишу?

– Дай, – улыбнулся Кнуров и почувствовал зависть – у всех его друзей, даже у закоренелого бобыля Бирского, появились подруги. Один он в единственном числе…

Подошёл Михаил и шумно поприветствовал товарища.

– Слушай, Миш, – закинул удочку Тимофей. – Ты что сегодня делать собираешься?

– В смысле?

– В смысле трудовой деятельности.

– А! Да я не думал ещё…

– А ты не забыл, начальничек НТО, что теперь твой шеф – это я?

– Хм… А ведь верно… Я как-то не подумал!

– Поздно передумывать! Давай подходи к трём.

– Понял, шеф! А Серега?

– Кто-то кому-то уже пообещал тёпленькое местечко… – усмехнулся Кнуров. – Надо ж ему молодую жену обеспечивать!

Голос его был ровен и безразличен, настолько ровен и безразличен, что, к примеру, Наташа с ходу уловила бы лёгкую фальшь. Но Бирский хорошо вписывался в образ учёного, гения в своей области и недалёкого в простом бытии.

– Позвать? – радостно сказал Бирский. – Серёга здесь! Серёга-а! Подь сюды!

Из комнаты вышел Гоцкало. Узнал на экране лицо Тимофея и вспотел малость.

– Привет! – сказал оператор-информатор, поднимая банку с пивом.

– Здорово, – сказал Кнуров и сразу перешёл к делу: – Я хочу внедрить в производство информационные фильтры – чтоб и вирусы отделяли, и спам, и всё, что хочешь. Ты в этом деле разбираешься. Займёшься? Как начальник производства? Получку и аванс гарантирую, и на уровне.

– А шо? – робко улыбнулся Гоцкало. – Я бы занялся…

– Сможешь прийти сегодня к трём? Сюда, в главный офис?

– Ага!

– Жду.

Тимофей кивнул, выключил видеофон и помассировал мышцы лица, державшие улыбку. Ничего личного, усмехнулся он, только бизнес…

Юлия Шумова с детства отличалась целеустремлённостью. Девочка она была способная, а то, что ей не давалось с наскоку, Юля брала усидчивостью и прилежанием. Отвергнув мамины приставания с музыкальной школой и курсами кройки и шитья, Юля записалась в секцию художественной гимнастики и весьма преуспела на ковре. Однако пора отрочества внесла коррективы. Всякое ведь случается в «дружном школьном коллективе», как учителя любят называть буйное полустадо-полустаю серых, трусливо вожделеющих гавриков и гавриц. И Юля перешла с гимнастического ковра на татами, стала осваивать карате и кунг-фу. С тренером ей повезло. Старый, но справный Чэнь Ситао всегда выделял Юлю, ценя в ней упорство и стойкость. Пятьдесят школьников записалось к Чэнь Ситао. Месяц спустя осталось четверо, Юля Шумова в том числе. Через год упорных тренировок Чэнь Ситао повязал ей белый пояс.