Анатолий Матвиенко - Танки генерала Брусилова

– Николай Романович! – прервал его терзанья великий князь. – Расскажите, как погибли те двое в вашей конторе?

Обвиняемый покосился на холуйское лицо титулярного советника и решился уцепиться за брошенный спасательный круг.

– Ко мне зашли двое пожилых людей, по описанию как две капли воды похожих на убийц Густава Тринклера в 1902 году, отказавшегося загубить русские моторы в угоду германскому изобретателю Дизелю и русскому заводчику Нобелю. Мне предложили саботаж, а затем переезд в Германию, обещали двести тысяч марок. Я опасался за свою жизнь, приоткрыл ящик и взвел револьвер. Когда фон Рейнсман потянулся к оружию, я выхватил наган и выстрелил в него, он – в меня. После второй пули, попавшей ему в горло, Рейнсман упал, а второй господин сунул руку под сюртук. Понимая, что они пришли убивать меня, я счел, что у него также спрятан револьвер или браунинг. Поэтому в третий раз выстрелил и попал ему в глаз.

Великий князь повернулся к Вознесенскому.

– У вас есть еще вопросы?

– Нет, но, Ваше Императорское…

– Даже мне, неюристу, очевидно – господин Брилинг оборонялся.

– Дело важное, иностранный подданный, нельзя спешить…

– Владимир Павлович! – в голосе князя звякнуло нечто железное. – Предприятие Фрезе выполняет важнейший военный подряд. – Если из-за ваших фантазий господин Брилинг через полчаса не будет на заводе, пеняйте на себя.

Великий князь посмотрел с минуту на пантомиму «рыба». Следователь открывал и закрывал рот, но не осмелился возразить.

– То, что вы накропали о Рейнсе, потрудитесь передать Корпусу жандармов в дело об убийстве Тринклера. – Князь встал и, желая поставить последнюю точку, обернулся к Брилингу. – Николай Романович, нам по пути. Мотор ждет внизу. Составите компанию?

Инженер красноречиво глянул на Вознесенского, который торопливо подтвердил «все в порядке, не извольте беспокоиться».

– Полиция у меня изъяла часы, бумажник.

– Всенепременно вам доставят на дом. Ваше Императорские Высочество! – судейский поклонился, затем без поклона добавил: – До свиданья, господин Брилинг.

– Прощайте, господин титулярный советник.

На широкой лестнице храма правосудия, сбегавшей к парадному входу, князь неожиданно заявил:

– А ведь это произвол и беззаконие, да, Николай Романович? Быть не должно, что родственник Императора так запросто надавливает на следователя, освобождает убийцу из-под стражи. Ровно также незаконно держать в тюрьме невинно осужденного.

Революционер споткнулся на ступеньке и схватился за перила, дабы не скатиться вниз. Идущий с ним августейший субъект – последний человек, от которого можно ожидать подобных реплик.

– Спасибо, Ваше Императорское Высочество.

У дворца Фемиды Петр Николаевич сдал душегуба на руки Макарову и Фрезе. Адмирал похитил освобожденного, заявив, что Брилингу незамедлительно надо домой – поесть, помыться и переодеться. В авто, отгородившись от водителя перегородкой, первым делом спросил о Рейнсе.

– Я лично с ним никогда не встречался. Однако наслышан, что он – изрядный стрелок. Как же вы его сподобились опередить?

– Прикрылся чертежом и выстрелил первым. Бумагу с обугленной пулевой дыркой изорвал в клочки до вызова полиции.

– Второго негодяя – чтобы не осталось свидетелей, – заключил адмирал. – Вы решительный человек, Николай Романович.

– Позвольте предположить: великого князя именно вы уговорили приехать?

– Не стану отпираться. И благодарить не нужно. Мой покойный друг Александр Берг завещал мне присмотреть за бронеходным делом в России, когда уйдет в мир иной. Потому вы и Ипполит Романов всегда под моим надзором. А дела нынче такие, что впору к вам охрану приставлять. Рудольфа Дизеля денежные тузы убили без малейших колебаний, как стал неугоден. Утопили в Ла-Манше без лишних слов.

На этом история со смертью отставного германского адмирала фон Рейнсмана закончилась, а немецкий посол удовлетворился отчетом об обстоятельствах гибели кайзеровского подданного. Совсем иначе отреагировала Австро-Венгрия на убийство человека, у которого охрана была, и не из последних.

28 июня 1914 года боснийский серб Гаврило Приницип, отправленный в Сараево по приказу Драгутина Димитриевича (Аписа), увидел медленно разворачивающееся авто из кортежа эрцгерцога Франца Фердинанда. Если бы сербский националист продолжал жевать только что купленный сэндвич либо водитель развернул авто на квартал раньше, повод к дальнейшим трагическим событиям появился бы, вероятно, намного позднее. Вряд ли бы Великая война началась ранее 1915 года.