Андрей Быстров - Владелец кинотеатра

В кафе «Палома» было так же безлюдно, как и во время первой встречи здесь Бориса и Монка. И одет Альберт Игнатьевич был так же, во все черное, и сиял на лацкане серебряный сфинкс.

Борис и Оля (пакет с книгой она держала в руках) уселись за столик Монка. С удивлением посмотрев на девушку, Монк перевел на Бориса вопрошающий взгляд.

— Я не рассчитывал, что нас будет трое, — сказал он холодно.

— Это Оля, — коротко ответил Борис.

— Очень рад познакомиться, но…

— Альберт Игнатьевич, не нужно притворяться, что вы ничего не знаете о ней. Зачем начинать нашу беседу с уверток?

Монк поднял брови, будто собирался вскипеть благородным негодованием, но затем только кивнул.

— Я вижу, вы принесли книгу, — произнес он, глядя на пакет. — Могу ли я заключить отсюда, что мое предложение принято?

— Нет, — сказал Борис.

— Нет? Но тогда…

— Я хотел с вами поговорить. Я хотел разобраться. Убедите меня, и я отдам вам книгу. Бесплатно.

Приподняв стоявшую перед ним бутылку, Монк жестом предложил вина Оле и Борису, получил от обоих безмолвный отказ и налил себе.

— Борис, вы не знаете, что это за книга…

— Я знаю.

— Вот как? — бокал в руке Монка дрогнул. — А откуда же? Кремин вам рассказал?

— Да, он, — подтвердил Борис.

— А кто же еще… И что конкретно он сказал вам?

— Много разного. Но главное в том, что в книге сокрыты тайны Власти и Времени, а власть — это и есть цель Серебряного Братства.

— Я так и думал, — сокрушенно пробормотал Монк.

— Что вы думали? Что Кремин раскроет мне ваши замыслы?

— Нет, что он извратит наши цели, чтобы получить книгу.

— Каковы же ваши цели? В неизвращенном виде…

— Серебряное Братство основано более двухсот лет назад, — сказал Монк с отсутствующим видом. — Оно возникло вскоре после появления «Зерцала магистериума». Эта книга — наиболее чистая концентрация Зла, существующая в мире. Мы знали о ней, но не могли выйти на ее след. Столетиями мы искали ее… Чтобы избавить от нее мир наконец.

— О, так вы готовы заплатить за книгу десять миллионов долларов лишь для того, чтобы тут же ее уничтожить?

— Борис, я ведь вам сказал, что Братству более двухсот лет. Позаботиться о деньгах времени хватало… Они нужны нам для нашей деятельности, не более того. Но с концом книги эта деятельность прекратится, цель будет достигнута. Десять миллионов? Потребуйте пятнадцать или двадцать, и вы их получите. Вы уже достаточно хорошо осознаете серьезность положения, чтобы понимать, что я не шучу.

— Да, вам очень нужна эта книга, — протянул Борис, прищурившись. — Отнять ее вы не можете, и денег не пожалеете… Но меня это не убеждает, разве что в обратном. Кремин…

— Не верьте ни единому слову Кремина. Он не отсюда. Он — агент Зла.

— Забавно, — улыбнулся Борис. — Почти то же самое он говорил мне о вас… Альберт Игнатьевич, давайте прекратим этот пинг-понг. Если у вас есть доказательства, я слушаю. Если нет, вы никогда не получите книги. Я хочу, чтобы вы уяснили это.

— Доказательства! — Монк всплеснул руками. — Кремин излагал вам свои теории?

— О созидательной роли агрессивности? Да, об этом он говорил. Но он говорил еще и о том, что…

Монк не дослушал.

— Так какие же доказательства вам еще нужны?! Сохранить и умножить Зло — вот чего он хочет! Для нашего мира этот путь гибелен, но какое дело ему и тем силам, что стоят за ним, до нашего мира?

— Это по-прежнему только слова, — заметил Борис.

— Слова! — воскликнул Монк. — Если бы вы могли заглянуть в пылающие красным огнем глаза Хогорта, Стража Врат! Если бы вас приковал к месту гипноз его зрачков, неземных, нездешних, вытянутых как два веретена…

Он осекся, увидев внезапную перемену в лице Бориса. Тот сидел бледный, как белая бумага, совершенно неподвижный, глядя прямо перед собой.

— Два веретена, — повторил Борис, как завороженный. — Два веретена, красный огонь…

Он вскочил и бросился к выходу, увлекая за собой Олю. Когда чуть замешкавшийся в изумлении Монк добежал до двери, он увидел лишь сворачивающую за угол на огромной скорости машину Бориса.

Риск попасть в аварию был вполне реальным — Борис не соблюдал даже элементарных правил уличного движения. Один раз он едва не врезался в стоявший на обочине грузовик, потом чудом не столкнулся с трамваем на перекрестке.

— Куда ты гонишь! — взмолилась Оля, судорожно вцепившаяся в ручку дверцы. — Что все это значит?!

— Хогорт, — Борис едва разомкнул губы.