Виктор Глумов - Солдаты Омеги (сборник)

— Слышь, а где Гай? — спросил он у Лекса, отвернувшегося к стене.

В отличие от легкомысленных сокурсников, Лекс готовился к завтрашнему дню со всей тщательностью и собирался уснуть.

— Не знаю, — буркнул он.

— Да врешь ты! Чё с ним? Струсил небось?

— Если бы струсил, Андреас при всех его опозорил бы, — не выдержал Лекс. — Слушай, отлепись, а? Если так интересно, спроси завтра у Андреаса.

— Да чё те стоит? Ну скажи!

— Дай поспать. Не знаю я.

Придавив голову подушкой, Лекс закрыл глаза и попытался отрешиться от шума.

Остановились у ворот — небольших, едва ли танкер пройдет. Как и положено на выезде — охрана, каменные башни дозорных вышек и пулеметные точки.

— Это был мой ученик, — проговорил седой, стараясь не смотреть на Артура. — Но я обещал, что ты уйдешь… и ты останешься в живых. Пока что.

Охранники на воротах не обращали на Артура внимания, как будто каждый день бывшее «мясо» ходило туда-сюда. Сняли наручники, вручили пистолет, патроны и вытолкали за ворота. Обернувшись, Артур прочел во взгляде седого ненависть.

Шагнул вперед, еще шагнул и побрел в сторону долины, со всех сторон окруженной скалами. Впереди маячила то ли свалка, то ли деревня. Это не Замок Омега, где чисто, здесь почти как дома: каркасы машин, выжженная солнцем земля, под ногами перекатываются камни. Живой! На воле! Все еще не веря в удачу, Артур побежал, боясь, что омеговцы передумают, он чувствовал — они смотрят в спину.

Теперь нужно где-то остановиться и перетянуть рану, кровь еще не свернулась. Вот и подходящий древний самоход, длинный, с множеством пустых окон и тупой «мордой». Когда-то самоход был выкрашен в веселый голубой цвет, но краска растрескалась, слезла пластами, оставшись только на стыке листов и вокруг клепок. Внутрь Артур заходить не стал — оттуда несло мочой и дерьмом. Рухнул в тень, отдышался, глянул на раненую руку: глубокий порез, но вроде не до кости. Стянул пропахшую по́том майку, свернул жгутом и обмотал плечо выше раны. Обработать бы, хотя бы промыть, а то еще нагноится.

Заново родился: мысли возвращаются вместе с ощущениями. Ноют ушибленные ребра, в ушах звенит, хочется пить. Запрокинув голову, Артур рассмеялся. Белесое небо, нищета и убогость вокруг — его мир. Что делать дальше, он еще не думал, просто наслаждался свободой.

Придя в себя, осмотрел пистолет: простенький, самозарядный, в магазине семь патронов, еще десяток дали омеговцы. В деревне можно попытаться обменять боеприпасы на какое-нибудь обеззараживающее средство, а потом… Только сейчас Артур сообразил, что «потом» может не наступить. Он один, всего имущества — мокасины, штаны да майка, которой руку перевязал. Еще пистолет, устаревший до Погибели. Дома у него нет, возвращаться некуда, да и не доберется: если мутафаги по дороге не задерут, так охотники за головами прибьют или продадут в рабство. В охрану караванов не наймешься: омеговцы под боком, им Артур не конкурент.

Выходов два: побатрачить у землепашцев или прибиться к банде. Первое Артуру нравилось больше, если бы не одно «но». Даже два. Во-первых, заплатят такие гроши, что даже на куртку нормальную не хватит; во-вторых, хорошо, если наниматель попадется честный и не обманет, а если решит сэкономить? Прирежет ночью по-тихому и манисам скормит.

А ведь есть еще вариант! Податься в «дикие» наемники! Там ни машины, ни оружия не требуется — выдадут на месте, главное, чтоб здоровый и сильный был. Кормят, поят, крыша над головой и платят, говорят, неплохо. Постепенно накопить денег, обрасти знакомствами, а потом пойти на вольные хлеба… Не совсем на вольные — под ту же Омегу. Надо будет у местных спросить, где люди требуются.

После того как его отпустили, Артур омеговцев даже зауважал: единственные люди в Пустоши, которые слово держат! Бывает же!

Он двинулся к свалке в приподнятом расположении духа, но чем ближе подходил, тем больше настораживался. Где дорога? Неужели никто не ездит? Слева появилась узкая малохоженая тропинка со следом ботинка в засохшей грязи. Ни полей, ни пастбища — почему местные ничего не выращивают? Вряд ли вблизи замка рискнули обосноваться кетчеры. Задумавшись, Артур споткнулся о покрышку с оплавившейся резиной и выругался.

Солнце, коснувшись скал, похожих на огромную корону, окрасило их алым, побалансировало немного на пиках и начало медленно скатываться — по долине протянулись длинные тени, отчего желто-красная земля стала еще ярче.