Виктор Глумов: Солдаты Омеги (сборник)

Он чувствовал себя предателем.

Он был здесь. Они, его соплеменники, были там.

И все потому, что Гоп назвал себя учеником шамана, соврал, приукрасил — учитель Орв прогнал его, недостойного, хитростью отправил в племя, и стал Гоп пастухом. Омеговцы хотели шамана, но шаман-то ушел, покинул стойбище! Бросил соплеменников на произвол судьбы…

Гоп всегда приукрашивал. Он хотел нравиться. А в тот момент, когда светловолосый палач допрашивал его, Гопа мучила жажда, очень мучила, он ноги омеговца поцеловал бы за кружку воды.

Наверное, рассветало. Почему-то казалось, что там, за стенами, — рассвет.

Он слышал команды, понимал их смысл и бросался на стены, телом пытался пробить их — но не мог. Обессиленный, рухнул на колени. Грыз пол, молотил по нему кулаками — но земля не разверзлась, не приняла его.

А соплеменники шли на расстрел.

Он кричал, пока караульный не заткнул ему рот кляпом.

А соплеменники становились на краю рва.

Он давился слезами, выгибался дугой, жилы на шее вздувались от небывалого, задушенного вопля.

А соплеменники закрывали глаза, повернувшись к палачам спинами.

Он проклял себя.

А соплеменники падали как подкошенные.

И он затих, измученный, так и не умерший, оставленный в живых — в насмешку ли, в назидание, он не знал. Теперь в его снах лилась кровь, не переставая, не впитываясь в рассохшуюся землю Пустоши, реками текла, такая же алая, как у людей, точно такая же, как у омеговцев.

Орв сжал пальцы Гопа, вцепившиеся в решетку клетки. Если бы только взять на себя боль ученика, вернуться в прошлое и убить Бохана до того, как он отдал приказ! О, если бы Орв был всесилен!.. Или хотя бы лишиться памяти, не видеть, не слышать, не осязать.

— Учитель, — всхлипывал Гоп, — нет мне прощения, учитель! Я жив! А они умерли, они все умерли, не пощадили даже детей!

— Ты не виноват. — Орв не узнал свой, ставший старческим, голос. — Когда веф-фытся история, человеческие судьбы и ф-фызни сто́ят не больфе, чем судьбы и ф-фызни ползунов. Нам не повефло родиться в эту эпоху, Гоп. Сейчас я отыф-фу ключ и выпуф-фу тебя.

— Скажи, учитель, а мы сможем отомстить? Здесь те, кто… Они здесь?

— Ты не будеф мстить. Сейчас я выпуф-фу тебя и спрячу. Я хочу, чтобы ты остался ф-фыв, Гоп. Ты должен ф-фыть и долф-фен рассказать всем о преступлениях Омеги, когда всё кончится. Я отомф-фу сам. И не волнуйся: я сделаю, что до́лф-фно.

Он отыскал связку ключей — научники ее и не прятали, — отпер клетку и помог выбраться Гопу. Молодого мутанта не держали ноги, и Орв тащил его на себе до лестницы, а по ступеням ученик кое-как поднялся сам.

Научники еще не вернулись, Орв снял с вешалки белый халат, приказал Гопу переодеться, отыскал марлевую повязку, чтобы тот закрыл лицо. Теперь никто не узнает в Гопе мутанта, а научников военные не различают.

Яркий свет после подземелья резал глаза, Гоп часто моргал, и по щекам его катились слезы.

Научники, конечно, обнаружат пропажу. Но не сразу. Если повезет, Орв успеет отомстить. Правда, у него не было плана, и он решил разделить цель на много маленьких. Для начала — спрятать Гопа.

— Идем ф-фо мной. — Орв ухватил Гопа под локоть. — И молчи.

Ученик повиновался. Улица опустела: все в узле связи, слушают сообщения из Москвы. Что может человек или мутант, когда вершится история? Способен ли старый шаман повернуть время вспять?.. Орв понятия не имел. Шаманы — не убийцы, они служат жизни. Значит ли это, что шаман имеет право убить одного ради жизни многих? Существует ли большее зло и меньшее зло? Учителя Орва давно умерли, и ни в одной книге старый мутант не нашел бы ответа на свои вопросы. Он желал не мести — он жаждал справедливости.

Рассвет не должен пахнуть кровью, а закат — ужасом перед ночью. Дети не должны гибнуть, какую бы цель ни преследовали взрослые, за какой мечтой ни гнались бы.

Орв знал, кто виноват в уничтожении его народа. С этим человеком он ел за одним столом, беседовал, выслушивал его откровения и планы по захвату Пустоши. Но генерал Бохан ни словом не обмолвился о судьбе, уготованной мутантам.

Гоп слепо и доверчиво брел рядом. Орв огляделся. Куда бы его, чтобы не нашли? После гибели Бохана здесь начнется светопреставление, и возможно, Гопу удастся сбежать — ведь убийца будет известен… и уничтожен. Пора взглянуть правде в глаза: достаточно пожил. Хватит уже.

Гопа желательно спрятать поближе к воротам. Но там всегда много людей — заметят… Орв поразмыслил и повернул к продуктовому складу. Под ним, он знал точно, есть хранилища, неприкосновенный запас, куда интендант наведывается редко. Гопу будет, конечно, холодно, и снова его окружит тьма, но сейчас не время беречь чувства ученика. Жизнь бы ему сохранить.