Виктор Глумов - Солдаты Омеги (сборник)

Артур спрятался от солнца под козырек, потрепался с дежурными, отказался от предложенной сигареты. Караван с дикими ждали вот-вот и надеялись, что этот будет последним. На плацу орали, надрываясь:

— На-ле-во! Лево! Ле-во, придурки! Мутафага в жопу! Ты что, не знаешь, где лево?! Я тебе сейчас ухо левое оторву! Мигом запомнишь! Стоять! Смир-рна! Это что за «смирно»?! — Незадачливый учитель сорвал голос и зашелся кашлем.

— Да-а-а, — протянул рядовой, стоявший рядом с Артуром, — этак мы навоюем… Прислали юнцов командовать.

— Разговорчики, — без особой, впрочем, агрессии оборвал его Артур. — Старик тоже нашелся.

Рядовой обиделся и даже на шаг отступил. Тем временем на плацу продолжалось развлечение.

— Рекруты! — рявкнул уже другой командир. — Внимание сюда! На меня гляди, мутант! Вот эта, ЭТА рука ЛЕВАЯ! Все поняли? Поднять левую руку!

Артуру было плохо видно, но он ни на секунду не усомнился, что все рекруты по команде подняли правую руку — командир стоял к ним лицом. Раздался разочарованный вопль:

— Дебилы! Ур-роды! Другую!

«Ты их еще будешь учить маршировать и строем ходить, — не без злорадства подумал Артур, — и невдомек тебе, сосунку, что все рекруты многое знают, вот Курганник, к примеру, поумнее тебя будет. Но тебе, малыш, этого не понять. Потому что никто тебя не слушает, дурака они валяют и надеются, что их, как Зяму, домой отправят».

Раздался протяжный рев сирены: к воротам подъезжала колонна. Тяжелые бронированные створки медленно распахнулись, и в гарнизон въехали четыре грузовика. Остановились, обдав Артура запахом дизельного перегара. Из кабины ближайшего выпрыгнули двое омеговцев, открыли двери кузова.

— По одному — на выход! — скомандовал сопровождающий, второй поднял автомат и прицелился.

Новенькие сопротивления не оказывали. Ругаясь, кряхтя, они по очереди спрыгивали на щебенку. Артур подошел к омеговцам, представился, рявкнул на растерянных мужиков:

— В колонну по двое!

Началась суета. Это были обычные фермеры, точно такие же, как земляки Артура: одетые кто во что, бородатые и патлатые, от кряжистых мужиков до сопливых юнцов. Они не понимали, куда и зачем их привезли, злились, чесались, рыгали. На Артура косились с ненавистью. Знакомых лиц он не заметил — видно, не торговала его ферма с их деревней.

Когда все новенькие выгрузились и Артур расписался в ведомости, пришло время вести рекрутов в баню. Он надеялся, что вшей или клопов ни у кого из них нет, как и заразных болезней. Еще подхватишь почесуху или лишай… Кое-как, постоянно нарушая строй, новенькие дотопали до санблока, где уже ждал замученный рядовой-брадобрей.

Конечно же мужики уперлись: бород и волос им было жалко. Только юноши безропотно расставались с шевелюрами. Артур орал, чуть не срывая голос, пытаясь перекричать ропот:

— Таков порядок! Вы теперь на службе! Ты, борода, верещать перестань! Волосы отрастут! А если на тебе вши?!

— Вшов нетути, — хмуро отозвался обладатель черной с проседью бороды. Зарос он по самые скулы, еще и волосы отпустил, тоже черные, кучерявые. И только синие глаза яростно сверкали, да нос пунцовел. — Вшов нетути, и бороду не дам. В бороде самая стать. Вернусь без волосьев — меня баба не признает.

— Баба! — У этого было гладко выбритое лицо, изрезанное глубокими морщинами, серокожее. — Баба тебя и так не признает, деревня… Они никого не признают… Если и вернемся — кто тебе сказал, что баба твоя жива и в уме будет? После этих, — он ткнул в сторону сержанта пальцем, — зверей.

И тут Артур узнал серого: это был Яшка, сосед с юга, земледелец. Когда дней пятнадцать назад он видел Яшку в последний раз, тот не переставая хохмил, шутил. Теперь его будто подменили.

— Яшка, — прошептал Артур. — Это ты?!

Сосед окинул его пустым взглядом. В цирюльне стало тихо. Артур ухватил серого за рукав и вытащил в коридор.

— Артур… Я-то думаю, рожа знакомая. Что, крови захотелось? Убивать нравится?

— Яшка, да что с тобой?! Меня загребли так же по мобилизации, а я раньше в Омеге служил, вот сержанта и дали…

— Дали…

Артур тряхнул Яшку за плечи, и тот вроде очнулся, зашептал горячечно:

— Слушай, ты Нику свою в деревне оставил? Оставил?! Ох, мужик… Это же звери, Артур, это не люди! Да я мутантам теперь в ноги поклонюсь, любого кетчера расцелую. Утром вчера пришел приказ по радио: всячески омеговцев привечать. Бабам, значит, под них ложиться. А тут эти едут… А мы их чуть не вилами! Чуть не погнали! Их же мало, пять грузовиков. И как на беду — пыль, рев, целая рота катит. На помощь или просто мимо ехали… Убивать не стали. Поколотили, мужиков собрали. И на глазах… — Тут Яшка заплакал.