Владимир Корн - Дариус Дорван, наёмник (СИ)

Бор с Сегуром со своими управились быстро, выбрав такую пару, как и они сами. Не по комплекции, по манере держаться вместе. Бор, не обращая внимания на зверский оскал и могучий замах своего противника, всадил меч в прикрытую овчинной душегрейкой грудь, не забыв провернуть, когда вытаскивал его из раны. А вооруженный глефой Сегур, дважды опустил ее лезвие на голову чуть ли не вдвое меньше себя разбойника, вдребезги разнеся его попытки защититься вместе с головой.

И лишь сверд Бист вместе со всеми сближаться не стал, издали выпустив пару стрел, и каждая из них свою цель нашла.

Последние двое оставшиеся в живых разбойников попытались спастись бегством, но скрыться среди деревьев повезло только одному. Другому Сегур метнул вслед глефу, рассчитывая сбить его с ног. Сбить то он сбил, но разбойник падал уже со стрелой в затылке. Стрелой Биста — тот всегда красит оперенье в ярко-красный цвет.

'Вот что значит случайные люди в котерии, — досадовал Дариус, осматривая место недавнего боя. — Был бы вместо Сегура человек, ходивший с нами хотя бы пару раз, не ушел бы никто. Тот же Мозел, которого не отпустила молодая жена, или Пронт Красавчик, некстати решивший попробовать себя в торговле, устроившись помощником в лавку Медиса. У Медиса старшая дочь на выданье, так что устремления Пронта понятны'.

Все произошло так быстро, что Тацир только и успел, что выхватить из-за пояса свой длиннобородый топор. Он даже не замахнулся им ни разу, хотя и бросился вперед вместе со всеми.

'Неопытен еще он, — подумал Дариус, глядя на явно смущенного Тацира. — И это первый его бой, а в первом бою простительно многое, иногда даже трусость'.

Убежавшего татя преследовать не стали, вместо этого выпотрошили разбойничьи мешки с поклажей, вытряхивая их содержимое прямо на траву.

Ничего ценного там не оказалось. Да и откуда оно возьмётся, эти люди шли к дороге, не от нее, возвращаясь после удачного грабежа. Несколько медных монет, перстень из серебра с мутным красным камешком, да Сегур взял себе пояс одного из разбойников. Дариус так и не понял, чем он его прельстил.

Ну и еще Галуг выбрал себе топор взамен сломанного меча. Он критически осмотрел его, щелкнул по лезвию пальцем, хмыкнул, буркнул, но за пояс все же сунул. Неудачный у него все же вышел удар, хотя и меч был дрянной.

Затем они добрый час бежали в глубь леса, изредка переходя на быстрый шаг. Была вероятность встречи с остальными разбойниками: никто не сомневался, что им попалась только часть ватаги. Остановились у подножия невысокой гранитной скалы, каким-то чудом оказавшейся посреди густого соснового бора.

Следовало передохнуть, да и припрятать до лучшей поры то, что они захватили с собой: наконечники двух пик, переделанных из кос, топоры, несколько ножей и кинжалов. Сталь на их изготовление пошла самая паршивая, но и не оставлять же ее, она и такого качества денег стоит. Пусть лежит себе, есть, пить не просит. Мало ли каким боком судьба повернется, глядишь, и снова придется побывать в этих местах.

Отдышались, напились воды из бьющего из-под скалы родничка, немного перекусили.

— Силен ты парень, настолько силен, что даже трогать их не стал — не по чести такому богатырю связываться со всяким отребьем, — заявил вдруг Бор Тациру, криво ухмыляясь щербатым ртом.

Дариус выразительно посмотрел на Бора, и тот сразу заткнулся, успев, правда, что-то буркнуть себе под нос.

Тацир не трус, Дариус знал это точно. Растерялся немного, это да, с кем не бывает? Убить трудно, особенно в первый раз. Он хорошо помнил свои переживания, когда впервые убил человека. Помнит кровь, залившую его лицо,

помнит ее тошнотворный вкус, когда она, хлынув на него сверху, умудрилась попасть ему в рот. Ее липкость, ее запах. Помнит, как дергалась рукоять меча, доставшего сердца долузсца.

— Рано у тебя это случилось, слишком рано. Но ведь и выбора у тебя не было. Жизнь, она вся такая — либо ты, либо тебя…

Дальше они шли уже не столько быстро, сколько осторожно. Балинуйский лес огромный, но встретить в нем людей иногда на удивление просто, тут уж как повезет. Вот и недавняя встреча прямое тому подтверждение. Поговаривают, что помимо деревень, в лесу есть и серебряные копи, настоящие рудники. И притягивает к себе лес самых разных людей, от ищущих вольной жизни крестьян, до беглых каторжников.

'Хотя о серебре, наверное, слухи все же врут, — на ходу размышлял Дариус, не забывая поглядывать по сторонам. — Если оно все же есть, то какой смысл заниматься грабежом купеческих караванов? Легко ведь и без головы остаться'.