Сергей Ковалев - Биотеррор

Как обычно, при виде ярких упаковок, девушка впала в легкий ступор: готовить она не умела, да и не особо стремилась научиться. Завершая второй круг, Алиса подумала, что походы за продуктами всегда проходят по одному сценарию: сначала она долго бродит вдоль полок, пытаясь сообразить чего же ей, собственно, хочется. А потом покупает какой-нибудь готовый салат в пластиковом контейнере и с пластиковым же вкусом, нарезку соевой колбасы и шоколадку. И можно было бы сэкономить время, сразу загрузив в корзинку стандартный набор и сократив ритуальное кружение по магазину.

Алиса развернулась, пропуская в узком проходе парня с таким же набором «здравствуй, гастрит» в корзинке. Обменявшись понимающими взглядами, они улыбнулись и разошлись. Алиса продолжила свое бессмысленное путешествие вдоль полок, украдкой оглядываясь.

«А он ничего, — мелькнуло в голове, и Алиса тут же переключилась на обычный язвительный тон: — Брутальный экземпляр. Каждое утро зарядка, следит за весом, считает калории, ни капли в рот… Самовлюбленный зануда, короче».

Алиса понимала, что на самом деле означает эта стремительно возведенная защита — незнакомец ей понравился. Вообще, она давно уже не заостряла внимания на внешности. Увлечение атлетически сложенными мачо было благополучно пережито еще в институте, когда последовавшие один за другим три мускулистых красавца оказались пустышками с кучей комплексов. Но все же смотреть на широкие плечи и большие загорелые руки было приятнее, чем на тощие бледные конечности и пивные животики офисных хомячков. К тому же, лицо у парня было, что называется, «с историей»: без приторной слащавости секс-символов поп-культуры, умное и жесткое. Но не злое, скорее ироничное. А в остальном — обычный парень. Даже вызывающе обычный. Коротко подстриженные волосы неопределенно-темного цвета. Глаза Алиса не разглядела, но вроде бы тоже темные. В черных джинсах и такой же простой черной футболке без рисунка. Ни татуировок, ни сережек в ушах, кроме крохотной скобки наушника на правом ухе…

Поймав ответный взгляд, Алиса поспешно отвернулась.

В голове закрутилось: «Интересно, он смотрит? Нет… Почему? Не понравилась? Ну и подумаешь… А если сейчас подойдет? А я даже не накрасилась! И голова грязная. Кошмар!»

За этим бессвязным потоком мыслей Алиса не заметила, что в магазине прибыло покупателей. Очнулась она, только услышав резкий каркающий голос:

— А ну руки! Я сказал, руки на прилавок! Жить надоело, старый пердун?

Алиса в осторожно выглянула из-за стеллажа. Прилавок окружили четверо. Один — высокий тощий парень с одутловатым лицом, прикрытым жидкой бородкой и усиками — держал в вытянутых руках пистолет. Огромный, тускло поблескивающий черными боками. Эта вороненая тусклость, дрожащие руки и ломающийся голос парня сразу убедили Алису в том, что пистолет настоящий.

Она ненадолго застыла. Несмотря на богатый жизненный опыт, вот так прямо с молодежной бандой она столкнулась впервые. Придя в себя, Алиса пригнулась за стеллажом с фруктами и вытащила мобильник. Едва попадая дрожащими пальцами по кнопкам, попыталась набрать «Службу спасения», но, как назло телефон отключился — то ли сел аккумулятор, то ли в спешке нажала не ту кнопку. Алиса тихо забормотала, пытаясь вспомнить код — четыре цифры напрочь вылетели из головы. Девушка сжалась, раз за разом набирая комбинации и молясь, чтобы грабители опустошили кассу и убрались. Один из бандитов — невысокий крепыш с обильными татуировками — действительно полез в кассу. Главарь с пистолетом остался рядом. Но еще двое, парень и девушка едва ли старше пятнадцати, с преувеличенно веселым гоготом покатили по рядам тележку, изображая семейную пару.

Завернув в проход, они наткнулись на Алису.

— Вау! — нехорошо обрадовался парень. — Это у нас кто тут?

Он бросил тележку и, разболтано вихляясь всем телом, подошел к дрожащей журналистке. Его подружка смерила Алису презрительным взглядом густо обмазанных тенями глаз и отвернулась, пританцовывая на месте в такт доносившимся сквозь наушники ритмичным повизгиваниям. Парень ухватил Алису за подбородок, заставил поднять голову. Девушку передернуло от волны пивного перегара, смешанного с запахом немытого тела и дешевого дезодоранта. Но еще большее отвращение в ней вызвал собственный страх. В студенческие годы, вращаясь в кругах неформалов и участвуя в стычках с полицией, и позже, уже работая журналистом, она редко испытывала это чувство. Возможно, тогда дистанция между Алисой-номер-один и ее телесным воплощением была еще велика. А сейчас при виде прыщавого подростка она неожиданно почувствовала даже не страх, а какую-то животную панику. Это было унизительно.