Виктор Глумов - Мышеловка

Майор Долгоруков, которого в главке все называли Рукастым, поднял трубку после первого гудка.

– Ру… Долгоруков, – просипел он.

– Здорово, Рукастый! – Маузер опустил спинку кресла, забросил ноги на подоконник и растянулся, словно на диване.

– Кто? – поскучнел майор, смекнул, что не начальство беспокоит, а кто-то из друзей-приятелей.

– Орехов Василий Васильевич.

– А, Маузер, – Рукастый приободрился. – Что ты решил насчет субботы? Брать на тебя водку? И за мясом ехать некому, а ты у нас на вольных хлебах, сам себе господин.

– Да погоди ты! – не выпуская из зубов сигареты, проворчал Маузер. – Я сегодня заказ принял, клиентка параллельно ищет справедливости и в вашей конторе.

– Ага, – Рукастый снова поскучнел. – Кто?

– Жена пропавшего Игната Артюхова, слышал о таком?

– Артюхов, Артюхов, – забормотал, стуча по клавишам, Рукастый. – Да! Знакомые все люди! Ты переехал в столицу после двухтысячного года, поэтому об Артюхове слышал только то, что о нем заливали в светских хрониках.

– Во бля! – удивился Маузер. – А супруга его уверяет, мол, красавчик, хозяйственник, страну спасает от кризиса.

– Артюхов – бывший бандюк, – убежденно проговорил Рукастый. – Хотя тебе ли объяснять, что бандерлоги бывшими не бывают. Женушка его идеализирует, но она всего лишь тупая звезда и не видит дальше своего длинного носа.

– Ну-у… – Маузер пихнул голубя, который уселся на подоконник рядом с ногами детектива и уже начал примеряться, как бы побольнее клюнуть. – Ангелиночка мне тупой звездой не показалась, я-то в людях разбираюсь.

– Ты, Маузер, разбираешься с людьми, а не в людях, – съязвил Рукастый. – А в девяностых, по молодости, Артюхов чем только ни промышлял: на нем и контрабанда оружия, и рейдерство, и финансовые аферы… Посадить собирались, но адвокаты подсуетились, то-се, отмазался, короче.

Маузер молча кивнул. Вытащил новую сигарету, прикурил ее от старой.

– Потом, само собой, Артюхов легализировался. Ну, якобы, – продолжил, войдя во вкус, Рукастый. – С криминалом – ни-ни. Высокие технологии, благотворительность, медицина. Теперь в друзьях депутаты, и с самим презиком ручкается… То есть – ручкался.

– Думаешь, его убрали?

– Скорее всего, – легко согласился Рукастый. – Жадный стал, не поделился с кем-то. Например, с партнером со своим – с Шуляком. Слыхал о таком?

– Ангелина говорит, что Шуляку меньше, чем кому-либо, выгодно исчезновение Артюхова. Шуляк – живая говорящая кукла, лицо бизнеса, а мозг – это Артюхов.

– Кто знает, что у него на уме. Может, Шуляку просто надоело быть второй скрипкой? – предположил Рукастый.

– Хорошо, Саша, спасибо тебе, – Маузер выбрался из кресла, принялся ходить по кабинету туда-сюда; его уже тянуло взять след: найти, настигнуть, вывести на чистую воду. В мире развелось слишком много засранцев, которым живется вольготно. Прижать бы их к ногтю, словно блох, и наслаждаться треском… – Можешь выяснить, кто ведет дело?

– Женя Минин, – сразу ответил Рукастый. – Ты его не знаешь, недавно из Питера перевелся.

– Нормальный мужик?

– Нормальный, только не переносит на дух художественную самодеятельность, вроде частного сыска и прочего скоморошества. Но… – Рукастый замялся. – Если ты будешь делиться с ним информацией, то и он потерпит вольнонаемного детектива на своем огороде.

– Странные какие-то расклады, начальник, – делано удивился Маузер. – Ты нам то, а мы вам это…

– Как в компьютерных бродилках! – рассмеялся Рукастый. – Играешься, наверное, когда заказов нет?

– Даже не знаю, что это такое, – отрезал Маузер.

– Да ну! – продолжал веселиться майор. – Вся страна играет, а ты – нет?

– Работать надо, а не играть! – произнес назидательно Маузер. – Потому-то и страна в жопе, когда даже опера2 в компьютерные игры режутся, как задроты офисные, как ботаны, пальцем деланные!

Он выглянул в окно: хот-дог пытался завязать знакомство с двумя девушками, похожими на старшеклассниц. Девицы снимали аниматора телефонами и звонко смеялись. «Идиллия, мать вашу! Жаль, нет снайперской винтовки!»

– Маузер! – умоляюще протянул Рукастый. – Не выноси мозги, старик! Бурчит все, бурчит, как простатник…

«А я сегодня похоронил друга», – хотел было поделиться Маузер. Но словно сработал предохранитель, и детектив не сказал ни слова. Да и зачем? Сашка Долгоруков с покойным знаком не был. На фига ему чужая головная боль?

– Ты скажи лучше, водку брать на тебя или нет? Приезжай, я сам куплю мяса, хрен с тобой, если ты такой лентяй. Приезжай, оттопыримся, обсудим заодно и твое дельце.