Олег Верещагин - Песня горна

Ишимов был нужен как воздух, иначе не скажешь. У него со вчерашнего дня остались новые стенды для выставки в правлении, которые Генка собирался доделать дома.

– Сам ищу, – коротко ответил Бойцов, поправляя зажим галстука и оглядываясь. – Нету его что-то…

Денис ещё раз чертыхнулся – но тут к нему подбежал Борька Гуляев, пионер из первого звена, отсалютовал уже привычно, крикнул весело:

– Денис, тебя к телефону в правление, Генка звонит!

– Бегу! – Денис обернулся, но его родственники-друзья-спутники уже растаяли, так сказать. Ну что – праздник так праздник… Это он подумал уже на бегу.

В здании правления тоже было людно и предпразднично. Кто-то разговаривал по телефону – но тот, к которому звали Дениса, был свободен. Точнее его трубку держал Балаганов (в другой руке у него была новенькая кинокамера на длинном ремне). Денису он дружелюбно улыбнулся и сообщил:

– Геннадий – вас.

– Спасибо, – коротко буркнул Денис, принимая чёрную, слегка изогнутую трубку из тёплой шероховатой пластмассы. Вытер её ладонью, но редактор не оценил этого жеста, он уже отошёл и с кем-то разговаривал. – Алё… Генка?! Ты чего, ты где вообще?.. А… Один, что ли?!. Ну ты вообще, что, никого взять было с собой нельзя?! – Денис бросил взгляд на часы. – А, поздно… Ладно, я сам бегу навстречу!.. Да сам, сам!.. Не спеши, я быстро!.. Давай!

Денис вновь сунул под погон берет (уже небрежно сложенный), щёлкнул пальцами на счастье – и рванул с места…

Генка ночевал на стройке термального комплекса. Молодой стажёр-имперец, которого звали «просто Женя», как он представился при первом знакомстве мальчишкам, помогал ему монтировать на стенде систему освещения, они завозились, стараясь всё отделать тщательней и покрасивей, и Генка заночевал в кунге рядом с одной из опор. Он долго не спал – лежал на откидной кровати на животе, уперев подбородок в скрещенные руки, рядом с открытой дверью, слушал шум работы и смотрел на перемещение огней в небе – на нескольких ярусах. А когда уснул, ему снилось то, что он видел, засыпая, и он не понимал, спит или нет…

А утром, конечно, проспал, как дурак. Не сказал, когда его надо разбудить, его и не будили. 1 мая на стройке общим собранием решили не делать выходного, а просто везде включили марши из мощных трансляторов и объявили ударный день. Хорошо ещё, нашёлся телефон, удалось сразу дозвониться и, хотя трубку снял Балаганов, но там же очень быстро нашёлся Денис…

…Дозвонившись в посёлок, Генка всё равно не находил себе места. Ему казалось, что он непременно опоздает, и мысль о пустом месте в строю его допекала. В конце концов, проспал-то он, и он виноват. А Денис теперь носится туда-сюда… Вполне естественным было, что он решил пойти навстречу Денису. Стенд потащит осторожно. А Денис его встретит по пути, дел-то.

Настроение сразу исправилось полностью, и Генка окончательно осознал, что сегодня праздник. Музыка догоняла его – и звала впереди. И, конечно, он не пошёл медленно, а шагал вполне быстро и напевал – напевал: «Я ветер ловлю руками…». Действительно быстро шёл, потому что уже добрался до окраины посёлка – нового квартала, построенного осенью. Тут было пусто, наверное, все ушли праздновать. Только кое-где дремали собаки, да флаги над входами во многие дома легонько полоскались под ветром с прудов. Генка остановился, осторожно поставил стенд на крыльцо запертого магазинчика поделок, выдохнул, помахал в воздухе руками. Стенд был нетяжёлый, но неудобный – вдвоём было бы легче тащить. Всё-таки надо Дениса подождать тут…

«Скоро лето, – подумал Генка. – Лодочная станция, стрельбище, одиннадцать пионерских цехов, летний лагерь в горах… Эх, съездить бы в лагерь в Империю – да и не ради лагеря, а… просто Санька писал, что…»

Что-то треснуло – резко, коротко. Генку сильно толкнуло в спину. От толчка смешно замерло сердце. Он ещё успел повернуться, удивившись, что ноги вдруг подломились – и его словно бы сама собой ударила стенка дома. Прислонившись к ней спиной, он удержался на смешно подгибающихся ногах.

Невысокий человек в широкой куртке – то ли из-за неё казавшийся грузным, то ли и правда грузный – целился в мальчишку из пистолета с расстояния в пять шагов. Генка скривил губы, сжал кулаки. Он ещё не верил, что в него стреляли, в него попали… и потом, это было неважно.

– В спину стреляешь?! – гневно спросил мальчишка. И, выдёргивая правой нож, шагнул вперёд. – Стой, сволочь, брось оружие!

Лицо грузного сделалось изумлённым, потом – испуганным. Он попятился.