Николай Степанов - Змееносец; Змеиный король; На стыке трех миров

– Моя задача не думать, а выполнять приказы.

– Чтобы их выполнить, надо знать противника. Ты слышал, чем закончилась сегодняшняя вылазка? Из пяти хрангов вернулись лишь двое, которые так и не смогли выяснить, кто им противостоял.

– Не нам с тобой отменять приказы курмистра. Велено сегодня ночью уничтожить армию Угдура, – значит, мы ее уничтожим. Для того нас и прислали. Если бы еще не нужно было делать вид, будто мы подчиняемся этому придурку Мугриду. То-то он удивится, когда вместо кронмаговских покоев получит тесную камеру. И то ненадолго.

– Не забегай вперед, мы пока не одержали победу. Жаль, не удалось убедить кэпдиза направить с нами еще хотя бы полсотни хрангов. Чутье подсказывает, что именно их нам не хватит для быстрого успеха.

– Я верю в победу, и этого достаточно. Пока.

– Господа! – Третий всадник только сейчас присоединился к беседе. – Можете считать меня параноиком, но я не могу отделаться от мысли, что за нами следят. И весьма пристально.

Тичу показалось, что «параноик» задержал взгляд именно на нем. Затылок обожгло легким морозцем. Неужели невидимость кудыр-мага для этих типов была неабсолютной? Эдак можно и стрелу в грудь схлопотать.

– Кэпсод Чорлг, желаете, чтобы мы исследовали местность с применением коллективных чар?

– Будет нелишне.

«Пожалуй, хватит прятаться!»

Кархун сбросил полог невидимости и нанес по троице мощный многоходовый удар. Сначала накинул на противников оковы неподвижности, а в следующее мгновение под ногами всадников образовалась расщелина, в которую их с силой вдавила налетевшая сверху стена огня. Завершилось все мощным хлопком, и своды расщелины сошлись, подняв пылевое облако.

Закончив с одним заклинанием, Тич принялся за второе. Облако пыли резко вытянулось в длину и завертелось вокруг своей оси. С каждой секундой оно набирало обороты, устремляясь к передовым бойцам. Всадников на обычных лошадях подняло в воздух, но остальные крепко стояли на земле, будто ноги дьявольских скакунов вросли в почву.

Чужаки быстро опомнились и начали атаку, однако сгустки синего огня, красные молнии и губительные световые лучи надежно вязли в защитных барьерах кудыр-мага.

«Дружно они накинулись! Того и гляди, доконают».

Волшебник выстроил вокруг себя ледяной купол. Он увидел, что боевые маги Мугрида бросились на помощь своим чужеземным помощникам. На ледовую сферу обрушились потоки огненной магии. Напор все усиливался и усиливался, пока купол не разорвало на тысячи осколков. И не каждый волшебник сумел от них защититься.

«Не стоит чересчур увлекаться, коллеги. – Тич наблюдал последствия взрыва со стороны. – Думаю, на сегодня с вас достаточно. Да и с меня тоже».

Учитель Артуна почувствовал некоторую слабость в коленях – дали о себе знать признаки начала энергетического истощения. Конечно, кудыр-маг был еще способен на три-четыре сверхмощных заклинания или два десятка таких, о каких даже сильные чародеи могли лишь мечтать, но доводить свой организм до крайности Тич не собирался. Хватило недавнего случая с учеником.

Парень остался доволен итогом вылазки. Вряд ли после такой оплеухи противник решит продолжить наступление.

– Раскудырная сила! – воскликнул волшебник, заметив одного из командиров – того самого, который почувствовал посторонний взгляд. «С этими ребятами повозиться придется серьезно».

Тич дождался, пока потрепанный отряд повернет назад, и двинулся в лагерь Угдура.

Андрею казалось, что со вчерашнего вечера прошла целая вечность. Те несколько часов, когда он еще надеялся успеть, сменились бесконечностью бессильной злости. Парень изодрал кулаки, пытаясь разрушить тяжелую дверь деревянного сарая, посадил голос, стараясь докричаться до тюремщиков, – ничто не помогало.

Потом навалилось отчаяние. Андрея буквально раздавило осознание того, что он так и не смог спасти любимую. Всю ночь он просидел, не смыкая глаз и проклиная свою судьбу, Жарзанию, Кургстаг и этих непробиваемых железнорожников. Вчера они наотрез отказались помочь, а когда Фетров повысил голос, выпустили две стрелы в грудь и попросту огрели дубиной по голове. Очнулся парень уже в сарае. Кричал, требовал, чтобы выпустили, – никто не реагировал. Казалось, поблизости не было ни души.

Раз пять фокусник поворачивал свою шляпу задом наперед, но ничего не происходило, обещанной призраком помощи не было. Пленник отбросил головной убор в дальний угол своей камеры. Сердце сдавила такая черная тоска, что землянин поймал себя на мысли о самоубийстве. Он даже кинжал из сапога вытащил.