Николай Степанов - Змееносец; Змеиный король; На стыке трех миров

– Вероника, не сходи с ума! Ты что вытворяешь?! Он же связан!

– Ничего страшного, меньше будет мучиться. Хотя этого я ему не обещаю!

– Прекрати немедленно!

Андрей подошел к девушке и положил ей руку на плечо.

Цепкий захват кисти, боль в плечевом суставе – и ловким приемом парень был отброшен назад к столу.

«Елки-метелки! Что с ней? Или у телохранителей теперь принято именно так оберегать своих подопечных?»

Голова в конце полета неудачно встретилась с мебелью, фокусник приложил руку к месту будущей шишки. А Таркова тем временем подперла входную дверь стулом, чтобы ей никто не мешал.

– Итак, продолжим. – Синеглазка снова приблизилась к беззащитной жертве.

– Вероника, ты что, действительно умом тронулась?! – крикнул по-русски циркач.

– Андрей, еще слово – и я буду вынуждена заняться сначала тобой, а потом им.

– Заняться?! Да очнись, наконец! Что ты говоришь?!

– Что слышишь! Этот человек не имеет права жить!

– И кто это решил, ты?

– Я.

– Ты что, себя уже Богом возомнила?!

– Андрей, предупреждаю: не зли меня. Станешь между ним и мной – сильно пожалеешь. Я не шучу.

– Что ж, значит, так тому и быть, – поднялся змеиный король. – Я тоже больше шутить не собираюсь.

– Ты пожалел убийцу детей? – Таркова развернулась к парню. Лед в ее глазах мог заморозить кого угодно. – Что ж, зови своих прислужников. Только вряд ли они успеют.

– Никого я звать не собираюсь. Если ты, как дикий зверь, жаждешь крови – пожалуйста. Только избавь меня от зрелища, как некогда красивая умная девушка, которую я встретил на Земле, превращается в палача. Тебе ведь абсолютно наплевать, виноват он или нет. Тогда давай, убей сначала меня. Будет мало – тогда его, затем других. Тебе ведь уже все равно, насколько я понимаю?!

– Не дразни меня! Я ведь действительно убью, и твои детские фокусы уже не помогут.

– Фокусами человека можно удивить, но не исправить. Что ж, действуй. Могу даже подсказать: мне лучше сразу в шею метить, потому что грудь змеиным знаком, как броней, прикрыта. А так проще, правда, крови больше будет. Но ведь ты как раз ее и жаждешь. Вперед!

Словно кошка перед решающим прыжком, девушка сделала навстречу Фетрову шаг, второй и вдруг с силой отбросила клинок, будто в ее руках он вмиг превратился в гадюку. Покачнувшись, Вероника медленно опустилась на пол и… Слезы хлынули ручьем, растопляя замораживавший душу лед. Синеглазка прижала к груди кулон, другой рукой прикрыв глаза. Андрей жестом приказал пленнику отвернуться, сел рядом и обнял девушку за плечи.

Минут пять она беззвучно рыдала, уткнувшись в вывихнутое плечо фокусника. Но сейчас он не мог отстраниться. Превозмогая боль, парень продолжал обнимать синеглазку. Затем очень осторожно погладил ее по непослушным волосам.

– Не надо, – почти простонала она.

– Надо, – мягко возразил Фетров, – уж поверь мне, я гораздо старше.

– Тоже мне, старик-мазохист нашелся! Шею ему режь. Кто я, по-твоему, кровожадный маньяк? Зачем ты так?

– Так у меня в этом деле своя корысть была. Неужели непонятно?

– Какая еще корысть? – Всхлипывая, спросила Таркова. – Без головы остаться?

– А ты попробуй до моей шеи дотянуться.

– Ну, дотянулась.

– А теперь второй рукой.

– И?..

Продолжить препираться она не смогла: губы Андрея встретились с ее губами сначала в робком, а потом в страстном поцелуе.

– Мм! – Через полминуты девушка вырвалась. – Это называется – «использовать служебное положение в корыстных целях».

– Пожалуй, хотя бы ради одного этого стоило идти в вожди, – произнес змеиный король.

Разговор происходил на русском языке, так что пленник, стоявший лицом к стене, ничего не понял. Кроме того, что смертельная опасность миновала.

– Если ты кому-нибудь расскажешь, что здесь произошло…

– Ты мне руку сломаешь? Которую только что вывихнула?

– Нет, придумаю что-нибудь более коварное. Например, не буду с тобой разговаривать. А что, действительно вывихнула? Где болит? – Она принялась прощупывать плечо.

– Ой!

– Сейчас будет немного больно.

– Опять? Тогда, может, не надо?

– Сам говорил – надо! – Вероника дернула за руку.

– Мать честная! Как же… – сквозь стиснутые зубы выдавил циркач, – хорошо!

– Андрей, пообещай, что никому не скажешь…

– Эта тайна умрет вместе со мной, – перебил ее Фетров.

– Хватит о смерти. Давай вернемся к пленнику. Мне кое-что нужно у него узнать. Шург, – синеглазка перешла на местный язык, – скажи, почему тебя не было среди воинов, когда на отряд Лоргуда напали?