Николай Степанов - Змееносец; Змеиный король; На стыке трех миров

– Замечательно. Процесс закончен, осталось взглянуть на результат. – Он подошел к зеркалу. – Ничего себе!

Кожа приобрела ровный цвет загара, зато в отражении собственного лица кудыр-маг узнал…

– Я же говорил, он мне кого-то напоминает, но чтобы меня? Неужели в той злосчастной воронке я закопал самого себя? Раскудырная сила!

«Кронмаг умер! – известие ошеломило Дихрона. – Неужели нельзя было повременить хотя бы с недельку? Нашел время! Теперь Анварда могут и на порог дворца не пустить. Такая сделка сорвалась!»

В деревеньку, где остановился новоиспеченный магир, новость пришла после обеда, а сам волшебник узнал о траурном известии ближе к вечеру. С горя он приобрел бутылку крепкого вина и закрылся у себя. На лучшем постоялом дворе имелась только одна комната, пригодная для размещения титулованной особы.

«Если старый кронмаг не успел разобраться с назревавшими проблемами, то молодому и подавно не справиться, – продолжал рассуждать волшебник, подкрепляя свои умозаключения спиртным. – Следовательно, на туризме будет поставлен большой крест, и выгоды от этого бизнеса – ноль целых шиш десятых. Тогда какой мне резон возиться с туристом? Абсолютно никакого. Хотя, минуточку».

Дихрон выпил очередной стакан и откинулся на спинку стула. Он слышал, что за голову Вирлена гермаг Гетонии обещал триста монет, а за живого – пять сотен.

«Интересно, какие деньги предложит за моего «племянника» Мугрид? Наверняка не меньше. А до Лирграда отсюда рукой подать. Если сегодня отправить весточку, завтра провести переговоры, глядишь, через сутки-двое у меня на руках окажется кругленькая сумма, да и хорошие отношения с местным гермагом не лишние. Анвард говорил, что это сильный противник, значит, вельможа сможет достигнуть еще больших высот. Такой приятель впоследствии не помешает».

Ошибочные слухи о том, что повелитель Ливаргии щедр и милостив с доносчиками, не раз доходили до Дихрона. Сейчас же, когда волшебник заканчивал литровую бутыль вина, способность к логическому мышлению немного притупилась, и чародей выдавал желаемое за действительное, а желал он всегда только одного – денег. И как можно больше.

Прикончив вино, Дихрон принял решение. Он сейчас же отправит гонца с важным донесением. Постоялец вызвал лакея.

– Принеси мне бумагу и перо с чернилами. Быстро.

«Повелителю Ливаргии, господину Мугриду, – начал писать «дядюшка» нелегального туриста. – Имею информацию о человеке, которого разыскивают на территории Гетонии. Точно знаю, что он прибыл из завратной реальности первого числа сего месяца, могу за достойное вознаграждение сообщить о его нынешнем местонахождении. За отдельную плату – об осведомленности этого парня в одном важном деле. Оно касается Вашей встречи неподалеку от Ориграда с несколькими очень уважаемыми людьми, состоявшейся пять дней назад. С превеликим почтением, истинный патриот своей державы…»

Волшебник перечитал послание. Он специально упомянул о тайном собрании гермагов, чтобы подстегнуть интерес вельможи и затем использовать это как аргумент для повышения цены за информацию. Будучи не совсем трезвым, Дихрон не подумал, что фактически роет могилу не только Андрею, но и себе. Однако сейчас пьяному торгашу казалось, будто он поступает очень разумно. Чуть поразмыслив, пуролградский чародей снова взялся за перо и обозначил время и место, где он готов встретиться с людьми повелителя Ливаргии для обсуждения условий сделки.

Запечатав сообщение простеньким заклинанием, магир снова вызвал лакея.

– Найди гонца, пусть срочно доставит эту бумагу во дворец гермага. – На письмо он положил две монеты.

«Пожалуй, я все верно рассчитал. К ночи письмо попадет во дворец, завтра утром его посмотрит правитель Ливаргии, а днем он кого-нибудь пришлет в эту деревню. Так что я прекрасно успею подготовиться к встрече или унести ноги». Волшебник с тоской посмотрел на пустую бутылку и отправился спать.

Дихрон сильно просчитался во времени. В отличие от других провинций, в Ливаргии дело с почтовой корреспонденцией, особенно адресованной лично гермагу, обстояло совершенно иначе. Через час письмо было во дворце, через два с ним ознакомился Мугрид, а глубокой ночью к постоялому двору подъехал отряд из двадцати человек. Доносчика связали без единого звука. И только потом разбудили.

– Где он? – задал вопрос человек в черной маске.

– Кто? – спросил магир, пытаясь сообразить, что за люди оказались в его комнате и почему ему так неудобно.