Юрий Иванович - Полдня до расплаты

Благодушное настроение улетучилось с приходом старшего охранника. Среди остальных гаибсов он выделялся ростом под два с лишним метра и явно выраженной сутулостью. Скорей даже – горбатостью. Поигрывая дубинкой, он остановился в центре столовой, дождался полной тишины и пробурчал:

– Смотри-ка, бездельничать и зубоскалить им разрешили! И где это видано, чтобы червяков без работы оставлять? Хорошо, что не всех… – После этого горбун-переросток достал из кармана скомканную бумажку и прочитал: – Гилана Баракси, Николай Матеус, Розен Харт! На выход!

Судя по злобному тону старшего охранника, от такого вызова можно было ожидать только плохое. Поэтому пленники из «бригады» проводили своих товарищей сочувствующими взглядами, Гайс и его подручные – злорадно-торжествующими, а остальные пленники – обеспокоенными.

В конце длинного, неярко освещенного коридора людей поджидали двое. Громыхающий позади ботинками старший охранник рявкнул с презрением:

– Теперь поработаете! Поступаете в распоряжение капитана Мензари. Понятно?

– Так точно! – ответил за всех Матеус, пытаясь скрыть рвущуюся наружу радость.

Гилана и Розен тоже постарались придать лицу грустное и недовольное выражение, когда их сдали в распоряжение их спасителя. Да и Мензари, поддерживая игру, хмыкнул с кислым выражением лица:

– Мне бы самцов покрепче…

Видимо, с начальником охраны он был в хороших отношениях, потому что тот извиняющимся тоном сообщил:

– Того крепыша на съемку забрали, да и остальные под вопросом. Только эти уже не нужны на площадке, можешь пахать на них как хочешь.

– Ладно, – согласился Мензари, – и эти сойдут. После прилета моего корабля отметим это дело.

– Обязательно! – Довольный оскал горбатого охранника показал, что этот гаибс – великий любитель доброго застолья.

Четверка людей молча проследовала за своим покровителем длинными коридорами в одно из дальних вспомогательных помещений. И только там Станислав позволил себе заговорить:

– Здесь нет подслушивающей аппаратуры, проверяем постоянно. Можем разговаривать откровенно.

– Значит, вы сами догадались нас взять в помощь? – озвучил Матеус общие соображения. – А мы думали, как бы вам об этом подсказать через охранников…

– И хорошо, что не успели это сделать, – заговорил Мензари. – Облачайтесь в скафандры и грузите на себя снаряжение. По дороге поговорим.

Пленники тут же кинулись выполнять приказание. Лишь Розен притворно пожаловался:

– Так и знал, что этой ночью не высплюсь как следует.

– Ничего, – утешила его Гилана, – зато днем крепче сон будет.

По распоряжению продюсера Кацки в выходные разрешалось все что угодно, правда, выбор был невелик: спать в своей камере или сидеть в общей столовой. Видимо, по мнению гаибсов, актеры ни в ком случае не должны были выглядеть невыспавшимися.

Через полчаса пять фигур, облаченные в легкие скафандры, уже находились в нужном месте подземного города. Командующий ими гаибс устанавливал два мощных прожектора. Наконец те заработали и осветили стену одного из наружных общественных холлов. Именно эта стена и была облицована каменными плитками с несуразным и низкохудожественным орнаментом. Общий рисунок просматривался с трудом, а уловить в нем какой-либо смысл было почти невозможно. Всем сразу стало понятно, почему непоседливому гаибсу разрешили его демонтировать.

Правда, вначале, когда Мензари высказал свою просьбу продюсеру Кацки, тот откровенно посмеялся, а потом задумался. Ведь именно Кацки фактически и принадлежал весь огромный астероид. Среди его помощников ходили слухи, что киношнику этот заброшенный уголок космоса достался чуть ли не даром при содействии близкого родственника в адмиралтействе. Чем только порой не распоряжаются скромные на первый взгляд гаибсы из интендантства!

Конечно, в свое время Кацки лично несколько раз обошел весь подземный город, а его помощники провели тщательную перепись всего обнаруженного, поскольку работали внизу уже давно и приходилось снимать сцены самого разного толка и для самых разных фильмов. Но когда Мензари попросил продать ему это каменное панно, продюсер все-таки не поленился и еще раз наведался в подземный город. Повторно изучив несуразное творение и пренебрежительно сплюнув, он воздел руки и воскликнул:

– Тимош! И ты хочешь этой мерзостью украсить стену своего замка?

– Конечно! – с чувством подтвердил Мензари. – Есть в этом рисунке нечто притягательное…